Искатель, 2019 №3

— А это пойдет? — спросил он, схватив лист бумаги со стола управляющего гостиницей.

— Пойдет. Давай!

— Туг, правда, счет какой-то.

— Ничего, новый напечатают, — сказал Завадский.

— А что там? — спросил Чайкин, перегибаясь через стол.

Завадский бумагой аккуратно поднял с пола и с торжествующим видом продемонстрировал тонкий шприц.

— А? — Он обернулся к стоявшему в двух шагах Фрайману.

— Это не мое!

— Не твое, говоришь?

— Не смейте мне «тыкать»!

— Ах вот мы как заговорили! Ну, я щас тебе так «выкну», мало не покажется, душегуб!

— Я не… я не…

— Чайкин, зови наряд, и в отдел его. Будем оформлять.

— Как-то не очень он на убийцу похож, — задумчиво произнес Чайкин, когда они с Завадским выходили из отдела, чтобы отправиться домой к Мардасову и сообщить печальную весть жене бизнесмена.

— Похож — не похож, много ты понимаешь, Чайкин, — ответил Завадский. — А между прочим, должен уже — не первый год погоны носишь. Или тебе напомнить, как зачастую выглядят настоящие преступники? Добропорядочные граждане, милые девушки, любящие родственники, лучшие друзья… Продолжать?

— Нет, я помню.

— Ну а раз помнишь, зачем снова эту песню заводишь? Тоже мне, гуманист выискался!

— А если…

— Если гражданин Фрайман окажется невиновным, мы с радостью выпустим его на свободу. А пока пускай посидит и подумает, каким образом он в эту историю вляпался. Но для меня и так все очевидно. Благодаря, кстати, твоей вездесущей тете, которая, между прочим, твою работу сделала. Что молчишь? Ну молчи, молчи.

До жилого квартала «Алые паруса» они с Чайкиным добирались на старенькой «Ладе» Завадского, который в кои-то веки приехал на работу на машине. Завадский всю дорогу ворчал и периодически матерился, проклиная себя за дурацкую идею отправиться в путь на автомобиле. Пробка, в которой они застряли, отняла у них втрое больше времени, чем если бы они поехали на метро.

И все же с горем пополам по прошествии сорока минут они подъехали к роскошному кварталу, состоящему из нависших над рекой небоскребов. Неожиданно дорогу преградил шлагбаум. Завадский открыл окно и яростно вдавил пальцем кнопку переговорного устройства.

— Слушаю, — раздалось из динамика.

— Полиция, — крикнул гораздо громче, чем нужно, Завадский.

— А я министр обороны, — ответил динамик.

— Слушай, ты! — рявкнул побелевший от ярости капитан. — Я щас снесу к чертям этот твой шлагбаум, а потом еще и привлеку тебя за препятствие сотрудникам органов при исполнении.

— Документы предъявите.

— Куда я их тебе предъявлю?

— Прямо перед вами камера.

Завадский выдернул из кармана удостоверение и, вытянув руку, показал документ.

— Проезжайте.

Шлагбаум бесшумно поднялся, открывая проезд. Завадский в очередной раз матюгнулся и вдавил педаль газа до упора. Колеса автомобиля печально взвизгнули, прокрутившись на месте, и «Лада» влетела на территорию жилого комплекса, оставив на асфальте перед шлагбаумом две черные полосы от шин.

Чайкин сидел, молча вцепившись в ручку над головой, до тех пор, пока Завадский не затормозил у сверкающего в лучах заходящего солнца корпуса.

— Вы к кому? — строгим голосом поинтересовался бдительный охранник в черном костюме.

— К Мардасову, — ответил Завадский, едва сдерживая ярость на всех этих бесконечно любопытных привратников.

— Его нет дома.

— А то я не знаю! Мы к его жене, Ангелине Чеховой.

— По какому вопросу?

Чайкину показалось, что сейчас Завадский выхватит уже не удостоверение, чтобы помахать им перед носом у дотошного охранника, а пистолет из наплечной кобуры, и поспешил сам вытащить свою «ксиву».

— Полиция, — сказал он. — Спецоперация ФСБ.

Охранник, было приподнявшийся навстречу непрошеным гостям, снова сел на место.

— Спецоперация ФСБ? — переспросил Завадский в лифте.

— Ну да, — ответил Чайкин. — Для солидности.

— А при чем тут ФСБ?

Чайкин пожал плечами.

— М-да, — произнес Завадский. — Узнаю методы твоей тетушки.

— Она мне двоюродная бабушка, — поправил Чайкин.

— Тем более. Ну да ладно, главное — сработало.

Мелодичный звонок сообщил, что они прибыли на нужный этаж, и двери бесшумно распахнулись.

Ангелина Аркадьевна Чехова оказалась высокой стройной брюнеткой средних лет, с красивым лицом и пронзительным взглядом больших серых глаз, никак не вязавшихся с ее восточной внешностью. При взгляде в эти глаза оба, и Завадский, и Чайкин, словно онемели.

Открыв дверь, Чехова несколько секунд изучала незваных гостей, затем, отступив в сторону, пригласила их войти.

— Здравствуйте, — наконец опомнившись, сказал Завадский. — Мы из полиции…

— Я догадалась. Обувь можете не снимать. Проходите.

Повернувшись к ним спиной, она направилась в комнату. Чайкин, который уже успел стянуть с себя один ботинок, попытался снова надеть его, но ботинок с завязанными шнурками никак не хотел налезать обратно, а возиться с ним было некогда, поэтому Чайкин так и поковылял с наполовину надетым ботинком вслед за благоразумно отрицающим всякую поспешность Завадским.