Искатель (СИ)

— А что дальше-то, ах да, — стукнул себя по лбу Унлак. — Когда Хрон «Когтистый», да будут боги к нему милосердны, — воздел староста руки к потолку, — догадался, что кузнец его обманывает, то отдал приказ своим людям. Мол, пусть пойдут да выбьют всю правду о даре богов у парнишки, ну, сына кузнеца, Крэна, я вроде уже говорил. Тогда-то Каджи, словно обезумевший зверь, накинулся на ваших людей, когда те пошли в сторону его отпрыска.

— Дальше рассказывай, — добавив в голос нетерпимости, прошипел Химан.

Унлак немного замялся, это место было самым слабым в придуманной им истории.

— У мальчишки в руках появился лук прямо из воздуха. В следующий миг он выпустил стрелу, да только необычную она была, словно соткана из света. — Братья переглянулись между собой, а после Химан вновь сосредоточился на рассказе старика.

— Так вот, та стрела размножилась на несколько таких же. Отчего все ваши воины, в кого попала стрела, тут же попадали, выронив оружие на землю и схватившись за грудь, будто мешки с навозом. — По их виду стало понятно, что братьев проняло. Братья даже дышать перестали. Быстро придя в себя, Химан кивком указал брату на дверь, и тот вышел наружу.

— А вашего отца убил Каджи, перерезав ему горло своим тесаком? — Староста замолчал, молясь всем богам, чтобы сыновья Хрона ему поверили.

— Хочешь сказать, дар богов у парня и ты видел его собственными глазами? — С лёгким недоверием в голосе спросил старший.

— Да, многоуважаемый Химан, мой сын также всё это видел собственными глазами. Тарам, подтверди, — Унлак и Химан повернули голову к трясущемуся парню. Тарам, сидящий всё ещё с бледным и испуганным лицом, медленно кивнул, подтверждая слова отца.

— Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд, — ни к кому не обращаясь, произнёс Химан, продолжая подрезать ногти ножом, явно для этого не предназначенным.

В отворившуюся дверь вошёл Ширан, а вслед за ним в комнату вошла молодая девушка в сопровождении двух крепких мужчин при добром оружии. С виду эти двое напоминали телохранителей для особо важных господ.

Химан встал с табурета и кивком поприветствовал гостью.

Девушка обладала тоненькой фигурой, невысокого роста. Чёрные, словно ночь, волосы были скручены в одну тугую косу, в которую были вплетены золотые нити. Одета та была в белое платье, скрывавшее всё её тело, а на лице надета белая маска из тонкой ткани, скрывающая лицо. Отчего определить возраст девушки не имелось возможным, лишь кисти рук, что были неприкрыты, увенчаны золотыми кольцами, говорили о её происхождении из высокого рода жителей пустыни.

— Старик, встань и поприветствуй госпожу Даринару, она является дочерью Раида, главы известного и уважаемого рода алауитов, правящего в городе Набиг. Девушка тут проездом, а так как наши отцы были старыми знакомцами, мы попросили её о помощи в память о нашем отце, на что она любезно согласилась.

— Добрый день, госпожа Даринара, — бывший староста, как и его семейство, встало с табуретов и склонилось в почтительном поклоне, всё же девушка была из знатного рода, а от них не убудет.

— Знаешь, Унлак, а повтори-ка свой рассказ госпоже, — «Крепкий молот» уступил свой стул гостье, а после перевёл свой взгляд на старосту, от которого тому немедля поплохело. Староста почувствовал тут что-то не так, но что именно не так, ему никак не удавалось понять.

— Протяни свою правую руку госпоже Даринаре и не убирай, пока не закончишь свой рассказ, — велел Химан и встал у окна. Унлак сделал, как ему приказали, а после начал говорить, при этом его рука сильно дрожала.

После повторного рассказа Унлак замолчал, а девушка, одетая во всё белое, повернувшись к Химану, произнесла лишь одно слово, и сердце старосты стало биться в десятки раз быстрее: «Лжёт». Химан и Ширан тепло поблагодарили её, после чего она со своими телохранителями без промедления покинула комнату.

— Вот видишь, старик, уважаемая Даринара говорит, ты всё врёшь, — разочарованно вздохнул старший.

— Я не вру, — слегка повысил свой голос староста. — Почему вы ей верите, а не мне? Я служил вашей семье верой и правдой двадцать зим, — чуть ли не прокричал Унлак.

— Так мы и не спорим с тобой. Ты, ладно, служил, и отец всегда хорошо о тебе отзывался. Да вот только представь наше удивление, — развёл руки в стороны Химан, — мы приезжаем в деревню узнать, почему наш отец задерживается.

Старший сын Хрона подошёл к столу и сел на освободившийся стул, после чего продолжил: — А вместо того, чтобы расспросить отца, в чём задержка, мы узнаём, что он ушёл с вами к предгорью и не вернулся. Невероятно, да? К тому же ты, как и кузнец со своими семьями, почему-то сбежали, прихватив все свои вещи. Не находишь это странным?

— А по поводу твоего вопроса... Почему мы верим Даринаре, а не тебе? Так и быть, поделюсь с тобой секретом, — сын Хрона заговорил шепотом. — Их род в своё время нашёл в пустыне дар богов. Сила оного заключается в том, что обладатель дара чувствует, когда люди ему лгут. Как я думаю, ты уже успел догадаться... — Химан оскалился, а по спине Унлака пробежал холодок.