Искатель утраченного тысячелетия

Этот вечерний полусумрак, в котором мы шли, эта голубая дымка тумана, весь этот лес без солнца, без неба, которое спрятали переплетавшиеся деревья, спеленатые насмерть лианами... Как жить в таком лесу?

- Вот и пришли, - сказал старый повстанец. - И когда наступит мой последний час, я приду сюда, к моему другу, попрощаться. И рядом с ним закрою глаза навеки.

В самой гуще тропического леса перед нами открылась крошечная полянка. И посреди полянки стояла тоненькая, искривленная белая березка.

- Бедняга! - невольно вырвалось у меня. - Откуда березка в джунглях?

Ясная детская улыбка, освещавшая лицо Ржевусского, сделалась печальной.

- С тех пор прошло тридцать лет, - тихо начал он. - Было раннее росистое августовское утро. Солнце уже взошло. Жандармы уводили меня из родного дома. Я был здоров, силен... Как сейчас вижу... Меня повели по узкой меже. С поля крестьяне увозили в можарах снопы. Они оборачивались и печально глядели мне вслед. Женщины тихо утирали слезы. Я простился с ними низким поклоном. Потом мы перешли на широкий шлях. На дороге меня дожидалась телега. На березке возле дороги качались спелые побуревшие сережки. Я поклонился этой березке. Взял с нее семена и гореть земли у ее корней. В маленькой ладанке привез я сюда .семена этой березки. Долго трудился в джунглях, расчистил полянку. И вот выросло родное мое дерево, мой друг...

И, словно забыв о моем присутствии, Ржевусский медленно подошел к своему "другу". Легкая тень от ствола легла у ног старика.

Я молча стоял на краю полянки. Глядел на тень березки. И думал о горькой судьбе этого человека.

Вдруг Ржевусский положил руку на мое плечо:

- Пан Веригин, я верю вам. Я понял, что вы за человек. Вы жалеете все живое, вы верите в добро, значит, вы не предадите человека.

- О чем вы?

- Сейчас узнаете. - С этими словами Ржевусский порылся в карманах. - Вот оно. Письмо доктора Ги де Лорена. Его передал мне Сэм. Тайно от вас. Слушайте. "Дорогой друг! - прочитал пан Ржевусский. - Вас будет лечить врач Веригин из России. Полагаю, что ему, как врачу, можно верить. Вы, наверное, помните, что Вотрен когда-то послал письмо во Францию, в городок Пелисье, об одном беглом каторжнике. Не покажется ли вам уместным, что Веригину можно назвать подлинное имя человека, скрытого под псевдонимом Вотрена? Если вы со своей стороны будете в этом согласны со мной, то со спокойной совестью откройте ему то, что я не решился ему сказать: тайну Рамо, ради которого, как мне кажется, он и переплыл океан с запасом хины".

- Так вы знаете Феликса Рамо? Пан Ржевусский, дорогой! И я порывисто обнял старого поляка.

- Ой, не задушите меня! - отбивался Ржевусский.

- И столько времени молчали?!

- Простите! Иначе не мог поступить. Пока не поверил вам.

- Рассказывайте скорее!

- Беглый каторжник Феликс Рамо скрылся в лесу, - начал Ржевусский. - Стража тюрьмы составила акт о смерти: пуля навылет. Тюремное начальство часто так поступает. Такой акт помогает страже защищать себя от ревизорского надзора и от тех взысканий, которые могут обрушиться на здешнее начальство из Парижа. Так вот, беглец, по имени Феликс Рамо, прятался в лесу. Но тюремное начальство никогда бы его в лесу не нашло... Он жил совсем недалеко отсюда, лесной барабан созывал к нему негров и индейцев. И он учил их жить и бороться, защищаться. И в борьбе, добиваясь свободы, гордо умирать, если это понадобится. Но это не обреченность, говорил Рамо, а неизбежность. Умереть за то, чтобы народу жить свободно.

- Но где он? Не томите меня!

- У Вотрена.

- Какой-то адский круговорот. Где же этот Вотрен?

- В Кайенне. Вы у него были. Это доктор Ги де Лорен. Наш доктор Гааз. Он прячет Феликса Рамо. И лечит от малярии. Не верите? Взгляните на подпись. - Ржевусский протянул мне письмо.

И я увидел: на листке, написанном рукою доктора Ги де Лорена, стояло: "Лорен-Вотрен".

И буква "н" отлетела в сторону. Совсем как в письме, полученном мадам Рамо в Пелисье.

- Отплываю! - вскричал я и бросился к хижине.

Ржевусский с трудом поспевал за мной.

- Сэм! Лодку! В Кайенну!

- Нельзя, мосье Веригин. Лодка не совсем в порядке. Будет готова завтра утром.

БУМ... ТАМ-ТАМ

Дневник Веригина

Тянется ночь. Гвианская ночь.

Без берегов он, этот океан джунглей. И безбрежна океанская тьма ночи над джунглями.

Задремали до утра одни запахи земли, но под полной луной проснулись другие: удушающий запах перегноя, запах листвы деревьев, сжимаемых лианами, запах непокорных мхов, запахи почек, трав... Все они, влажные и разные, потянулись к небу.

Я не мог уснуть. Тихонько, чтобы не потревожить Ржевусского, выбрался из хижины. Ушел к протоке. Чтобы обезопасить себя, стал разводить костер.

"Скорей бы утро!" - маялся я, глядя на язычки пламени. Незаметно глаза мои слиплись. Я задремал.