Искатели истины

Пользуясь светом, Грачик разглядел теперь Рагну. Она оказалась миловидной девушкой лет двадцати. От ее фигуры веяло здоровьем и силой. В чертах ее лица он нашел сходство скорее с дядей Эдвардом, чем с отцом. В них не было угрюмой жестокости, характерной для внешности кассира.

Кручинин ни словом не заикнулся о том, что случилось с ним на шоссе. Его, по-видимому, интересовал только клад. Но тут же стало ясно, что ночью (а Кручинин непременно хотел отправиться в путь сейчас же) им не найти уединенное место в горах, где были спрятаны ценности. Рагна предложила быть проводником, хотя и не могла поручиться, что сразу приведет их к цели.

Пока она набрасывала в прихожей пальто, Кручинин внимательно, но так, чтобы не заметила хозяйка, оглядел обстановку. Его взгляд остановился на чем-то в углу, возле вешалки. Посмотрев туда, Грачик обратил внимание на пару грубых ботинок. По размеру они могли принадлежать только кассиру или другому столь же крупному мужчине. Ботинки были еще влажны, на носках отчетливо виднелись следы свежих царапин. В мозгу Грачика пронеслась мысль о том, что, вероятно, именно так должна была выглядеть обувь человека, стрелявшего в Кручинина и бежавшего по склону горы. По едва уловимой усмешке Кручинина он понял, что у того мелькнула та же мысль.

Рагна оделась, и они пошли: она шагов на пять впереди, друзья за ней. Грачик держал в кармане руку с пистолетом. В глубине души у Грачика копошилось сомнение: не является ли все это ловушкой, подстроенной, чтобы от них отделаться. Мысль о том, что, если все же убийца шкипера Ансен, то Рагна является его сообщницей, не оставляла Грачика.

Через десять минут они миновали последний дом городка и вышли на дорогу, проложенную в уступе скалы над берегом моря. Волны шумели где-то совсем под ними. Но постепенно дорога удалялась от моря, и его шум затихал.

Навстречу путникам из глубоких расселин поднималась холодная настороженная тишина.

Много раз бывал Грачик ночью в горах, но никогда, кажется, не встречал там более неприязненного молчания. С завистью глядел он на размеренно шагающего Кручинина, единственной заботой которого, казалось, было не потерять бесшумно скользящую впереди тень женщины. Так они шли час. Рагна остановилась. На этот раз она дождалась, пока они догнали ее, и лишь тогда свернула в сторону.

Грачик не заметил ни тропинки, ни какого-нибудь характерного камня, которые позволили ей опознать поворот. Но она шла уверенно; так же уверенно двигался за нею Кручинин. За ним шел Грачик, изредка спотыкаясь о торчащие острые камни, покрытые талым снегом. Он вздохнул с облегчением, когда, на, конец, проводница остановилась и сказала:

— Здесь.

Однако это «здесь» вовсе не оказалось концом. Нужно было на животе пролезть под огромный камень, висящий так, что, казалось, он вот-вот обрушится от малейшего прикосновения.

Грачик внимательно оглядел камень и тщательно обследовал вокруг него землю. Он изучил при свете карманного фонаря проход, по которому предстояло лезть.

— Вам не кажется, что подход к такому сокровищу они могли преградить миной? — спросил он Кручинина.

— Они сильно потеряли бы в моих глазах, ежели бы проход сюда был свободен всякому желающему, — ответил тот.

После тщательного исследования Грачик протянул Кручинину найденный им конец электрического кабеля. Остальное было ясно без объяснений.

— Остается убедиться в том, что они не обеспечили взрыв вторым замыкателем, — сказал Кручинин.

Грачик с той же настойчивостью продолжал поиски, пока не убедился в отсутствии второй проводки. Тогда он быстро и ловко обезвредил мину. Проход был открыт.

Друзья проникли в небольшой естественный грот и убедились в том, что там действительно спрятано несколько крепких деревянных ящиков. Кручинин решил не вскрывать их; прикинув их вес, друзья убедились в том, что они действительно наполнены чем-то очень тяжелым. Это с одинаковым успехом могли быть ценности или бумаги… Скорее всего, то и другое.

Уверенность с которой действовала дочь кассира, окончательно убедила друзей в том, то она была здесь не в первый раз. Она и не отрицала того, что приходила сюда с отцом, чтобы помочь ему забрать по требованию немцев содержимое одного из ящиков.

— Это были бумаги? — поспешно спросил Кручинин.

— Нет, драгоценности.

На этот раз Грачик имел возможность слыть громкий вздох облегчения, вырвавшийся груди его друга. Он решил напомнить ему, что не следует громко выражать свои эмоции, особенности при посторонних.

Убедившись в том, что Рагна давеча вечером сказала им правду, друзья отправились в обратный путь. Как только они дошли до шоссе и могли больше не бояться заблудиться, Кручинин предложил Рагне идти вперед на почтительном расстоянии. Весь обратный путь был проделан значительно скорее. Поравнявшись с калиткой своего дома, Рагна подождала их и, быстро оглядевшись, прошептала:

— До свидания…

Кручинин приостановился, любезно приподнял шляпу и вдруг быстро спросил:

— Скажите, что это за ботинки стоят у вас в прихожей?

— В прихожей? — спросила она, как бы силясь сообразить, о чем идет речь.