Искатели сокровищ

– Я, товарищ Мальков, вовсе не хочу сказать, что роль Фигаро как-то компрометирует актера. И в «Человеке с ружьем» от исполнителя главной роли тоже требуется недюжинная живость. Но это – живость совершенно другого рода. Там, – она показала рукой направо, туда, где резвились пустенькие комедии, водевили и мюзиклы, – там ужимки, розыгрыши, бытовое комикование. Здесь, – она показала налево, откуда сразу будто бы послышался чеканный шаг красногвардейского патруля по ночному Петрограду, – здесь кипучая энергия вождя революции! Там, – рука направо, – по большому счету, все слова на потребу жаждущей развлечения публике. Здесь, – рука налево, – каждое слово отзовется в истории всего человечества громким эхом. Там – насмешка над прошлым. Здесь – гимн будущему…

Дисциплинированно провожающие каждый раз руку Екатерины Андреевны глаза ее молчаливого хора вначале дружно подтверждали: «Да-да, там насмешка, а здесь – гимн…» Но это энергичное интеллектуальное упражнение скоро вконец измотало хористов. На их лицах опять появилось беспомощное ребяческое выражение – то, которое появляется у воспитанных детишек, когда их спрашивают, кого они больше любят – маму или папу?

И, действительно, странное дело: чем горячее Екатерина Андреевна убеждала присутствующих в том, что живость Фигаро и Ленина – материи из разных опер, тем более крепло у тех убеждение, что в мировой драматургии нет более близких по духу персонажей, чем севильский цирюльник и первый председатель Совнаркома. И не поимев успеха в исполнении роли первого, на роль второго нечего и замахиваться.

Екатерина Андреевна почувствовала смятение умов у соратников и скомкала свой театроведческий экспромт. Но было еще немало многозначительных слов и взглядов, прежде чем она сказала:

– Будем просить крайком партии утвердить вас на роль Владимира Ильича Ленина. Надеемся, товарищ Мальков, она станет самой заветной вехой вашего творческого пути.

Вставая со своих мест, так и не проронившие ни единого слова культколлеги Екатерины Андреевны обменялись красноречивыми взглядами: «Эх, и наломали бы они без нас дров в искусстве!»

Ивана Емельяновича Рогульского в кабинет так и не пригласили.

…Майор Посин вошел в зрительный зал театра. Шла репетиция. Он не стал мешать и до ее перерыва присел в кресло.

Л е н и н. Лошадь есть?

Ш а д р и н. Цела.

Л е н и н. Корова?

Ш а д р и н. Пала.

«Не верю, – отмечал про себя Посин. – Шадрин рыхл и неубедителен. Зритель сразу заподозрит, что у солдатика, наверное, и коровёнка цела, да только не хочет он перед Ильичом кулачиной показаться… И Ленин какой-то… Верткий, суетливый. Уж так угодливо, так льстиво заглядывает в глаза собеседнику, будто это не вождь с простым мужиком беседует, а Хлестаков у Тяпкина-Ляпкина взаймы просит…»

Л е н и н. Советская власть чужих земель захватывать не собирается, но если царские генералы захотят посадить в России помещиков и капиталистов, то… как вы думаете? Вы сами как думаете?

Ш а д р и н. Тогда пойдем воевать.

Режиссера такой Шадрин тоже не убеждает, и он кричит из-за своего стола перед сценой: «Шадрин, сделайте нажим на „пойдем“. Уверенней, энергичней всю эту фразу. А то можно подумать, что Шадрин Ленину только зубы заговаривает, а сам уже решил дезертировать».

Шадрин повторил свою реплику так, чтобы царские генералы и капиталисты не тешили себя пустой надеждой на его скорое дезертирство из рядов Красной армии.

В перерыве репетиции выяснилось, что актеру Рогульскому дали-таки поворот от театральных ворот. Товарищу майору придется ехать к нему домой. Что тоже едва ли принесет быстрый положительный результат. Рогульский какой уж день пьет, отставку отмечает.

…Опухший, плотно окутанный алкогольными миазмами Иван Емельянович не понимал вопросов Посина. Вперившись в майора диким взглядом, он только бессмысленно мычал. Московскому гостю пришлось прибегнуть к специфическим медицинским услугам, чтобы вывести отставного актера из припадочного состояния.

… – Рогульский, товарищ генерал, горький пьяница, но человек бесхитростный, искренний. Военинженера Зарецкого как будто припоминает, но вот в той поездке с ним, которая нас интересует, он не участвовал.

– Значит, по словам Рогульского, некоторые однополчане каждый год девятого мая встречаются в Москве? Жаль-жаль, что мы упустили такой выгодный момент. А сам он почему в этот раз не поехал?

– В запое был.

– Тогда, Владимир Кузьмич, попытаемся извлечь пользу из этих встреч хотя бы постфактум. У Рогульского имеются адреса тех его однополчан, которые участвуют в майских свиданиях?

– Я их переписал, товарищ генерал.

– Вот и надо нам в первую очередь поговорить с участниками этих ветеранских посиделок в Москве. Может быть, в компании, за стопочкой, кто-то что-то и припоминал…

Глава VII. Есть такая наука

Что за таинственный такой механизм у мыслительного процесса. Как чудесно и неожиданно прорастают брошенные в пытливый ум семена, о которых порой и сами сеятели уже изрядно подзабыли.

…Выкопав свою очередную яму, Моня, вместо уже привычного «и здесь пусто», вдруг сказал:

– Есть!