«Искатели сокровищ» и другие истории семейства Бэстейбл

Дора заявила, что участвовать не согласна. Наша задумка снова казалась ей неправильной и вообще глупой. Пришлось её исключить. Она ушла, засела в столовой с какой-то очень правильной книжкой и теперь, если мы влипнем в историю, могла сказать, что отношения к этому не имеет.

Остальные распределили между собой обязанности. Элис и Г. О. прячутся в кустах дрока рядом с тем местом, где лорд Тоттенхэм обычно сбрасывает грязный воротничок и надевает чистый. В нужный момент они шепчут Пинчеру: «Взять!» Пёс вцепляется в Тоттенхэма, а мы трое спасаем лорда от смертельной опасности, после чего он обязательно должен воскликнуть: «О мои благородные юные спасители, чем я могу вас вознаградить?»

Ну, мы и двинулись к Блэкхиту. Очень боялись, что опоздаем. Освальд отметил по этому поводу, что прокрастинация – промедление с намеченным и откладывание его на потом – очень мешает успеху, после чего все прибавили шагу и оказались возле густого дрока почти на целый час раньше, чем было нужно.

Погода стояла довольно холодная. Элис и Г. О. затаились в кустах с Пинчером, которому это нравилось меньше всех, и мы, трое, бродя взад-вперёд, слышали, как он скулит, а Элис повторяет: «Ох, как я замёрзла. Он ещё не идёт?»

Г. О. вообще попросился было вылезти и попрыгать для согрева, но мы ему очень строго велели владеть собой, укреплять силу воли и благодарить судьбу, что он не спартанский мальчик, который прятал у себя за пазухой лису, выгрызавшую ему внутренности. А ведь Г. О. – наш маленький братик, и мы никогда себе не простим, если из-за потакания его слабостям он вырастет размазнёй. Да и не так уж холодно было, вообще-то. Просто у него коленки мёрзли в коротких штанах. Словом, мы убедили его оставаться на месте.

К тому времени, когда даже мы, трое, ходившие взад-вперёд, почувствовали, что сильно продрогли, на горизонте наконец-то возникла широкая чёрная накидка лорда Тоттенхэма. Он приближался к нам, и плащ его развевался и хлопал на ветру, как крылья огромной птицы.

– Элис, – окликнули мы, – он скоро будет на месте. Как только услышишь, что он разговаривает сам с собой – а он всегда это делает, когда снимает воротничок, – натравливай Пинчера.

Затем мы, трое, неспешно так удалились, посвистывая, ну как бы вроде просто прогуливаемся и ничего не замечаем. Губы у нас задубели, но извлекать из них жалкое подобие свиста всё-таки удавалось.

Лорд Тоттенхэм подходил всё ближе и ближе, бормоча что-то себе под нос. Некоторые люди называют его сумасшедшим протекционистом. Не знаю, что это такое, но сомневаюсь, что кто-то имеет право обзывать лорда.

Проходя мимо нас, он проговорил:

– Подрыв устоев страны, сэр! Роковая ошибка!

Когда ему оставалось всего ничего до места, где прятались Пинчер, Элис и Г. О., мы ещё чуть продвинулись в противоположную сторону, чтобы он не заподозрил слежки, и минуту спустя услыхали лай Пинчера. Затем на секунду всё стихло.

Мы развернулись. Старый наш добрый Пинчер не подкачал – вцепился в штанину лорда и отказывался её отпускать. Мы побежали ближе.

Лорд Тоттенхэм успел до атаки Пинчера наполовину снять воротничок, который теперь торчал у него сбоку под ухом.

– Помогите! Помогите! Убивают! – увидев нас, заорал лорд Тоттенхэм, да так громко и с таким ужасом, словно ему заранее растолковали, что нам от него требуется.

Пинчер, хищно рыча, грозно сопя и шумно сглатывая, продолжал упорно удерживать в пасти его штанину.

Подбежав к лорду, я объявил:

– Дикки, наш долг – спасти этого доброго старого человека.

– Этот «добрый старый человек» вам сейчас покажет!.. – взревел яростно лорд Тоттенхэм, добавив ещё несколько слов, смысла которых мы не поняли, и в заключение рявкнул: – Отзовите собаку!

– Задача опасная, – сказал Освальд. – Но уместны ли колебания, когда чувство долга нас призывает к акту отчаянной храбрости?

Пинчер упорно и грозно трепал тоттенхэмовскую штанину, рычал, а лорд исступлённо вопил, чтобы мы убрали собаку, и прыгал по дороге, силясь стряхнуть Пинчера, который повис на его штанах. Воротничок лорда метался и хлопал с той стороны, где Тоттенхэм успел его отстегнуть.

– Так поспешим же! – призвал нас Ноэль. – Время дорого, и промедление может стать роковым.

– Почтенный сэр, – обратился немедленно я к лорду Тоттенхэму. – Примите мои заверения, что я приложу все свои силы и всю отвагу, стремясь вас избавить от мук.

Лорд замер на месте, а я наклонился, схватил Пинчера и шепнул ему в ухо:

– Фу!

Он тут же разомкнул челюсти. Лорд Тоттенхэм пристегнул обратно воротничок (который никогда не меняет на людях) и произнёс:

– Премного обязан. Гнусное животное! Вот вам кое-что. Выпьете за моё здоровье.

Но Дикки ему объяснил, что мы трезвенники и никогда не пьём ни за чьё здоровье.

– Ну, как бы там ни было, я всё равно вам очень обязан, – ответил лорд Тоттенхэм. – И разумеется, теперь вижу: вы не какая-то там шантрапа, а сыновья джентльмена, не так ли? Тем не менее, полагаю, вы не сочтёте ниже своего достоинства принять монетку от старины Тоттенхэма. В вашем возрасте я никогда против этого не возражал. – И он вытащил из кармана полсоверена.