Искажение

Сегодня утром разведка определила место, где, вероятно, скрывается Джошуа Кальман, один из командиров Эвана Гарсии. Это небольшой дом на юге Хармана, двухэтажный, во вполне приличном состоянии. Уже несколько часов над ним висит дрон, передающий информацию в центр в Сигарде. Если подозрения подтвердятся и Кальман будет опознан, наша задача заключается в том, чтобы окружить дом, войти внутрь и схватить или убить террориста. Сбежать он не должен – в том состоит приоритет операции «Юкка».

Вилмотс объясняет нам, что в обычных обстоятельствах за поимку цели отвечал бы один из отрядов спецназа, однако перебросить «ос» на юг Ремарка пока невозможно, поскольку они выполняют другие задания. Поэтому для данной миссии, в которой мы будем участвовать вместе с офицерами разведки, выбрали нас, что подтверждает особое доверие, оказанное нам армией.

Мы чувствуем себя чертовски польщенными.

– Можно вопрос, господин майор? – спрашивает Йонас Борн.

– Да, капрал?

– Почему выбрали именно нас?

Вилмотс смотрит на него так, будто перед ним гибрид таракана с пауком, и не удостаивает ответом. Слово берет майор Гиггс, исполняющий роль хозяина.

– Ваши непосредственные командиры назвали солдат, отличающихся преданностью и хладнокровием. Мы не отправили бы для поимки Кальмана тех, кто мог бы нас подвести. Вы безупречно несете службу с самого начала миссии и обладаете чертами, которые могут пригодиться при выполнении задания.

Сержант Голя и сержант Крелл – матерые волки, а на счету Северина, хотя он моложе их на несколько лет и не столь опытен, немало тяжелых операций, как и у Лотти и Листа, убивших нескольких террористов во время облавы, устроенной два года назад в окрестностях Портсаила. Дафни, Сатт и Лукас стреляют лучше всех в роте, а Пурич и Кульме имеют медицинскую подготовку и знают ремаркский. Но Усиль, Борн и я не выделяемся ничем особенным, и в самом деле трудно сказать, почему мы попали в эту группу.

Мы получаем приказ не обсуждать подробности инструктажа с товарищами. Нам следует забрать из казармы оружие и снаряжение, а затем вернуться в клуб, где мы будем ждать дальнейших распоряжений.

Что-то наконец начинает происходить, и у некоторых всерьез поднимается настроение, но сержант Голя словно ушел в себя и не отвечает на мои вопросы, а Лотти нервно чешет голову. Мы с Усилем забираем всех и отчитываемся перед лейтенантом Остином.

В воздухе все еще висит вонь от разбомбленных туалетов.

Последний инструктаж. Время – двадцать один пятнадцать, и мы ждем уже столь долго, что любой лай собаки или громкий пердеж может привести к взрыву. Усиль утверждает, будто я невольно скриплю зубами.

Майор Вилмотс распределил нас по четырем отделениям, поставив каждому задачу. Я попал в один из двух штурмовых отрядов – нам предстоит входить в дом спереди, в то время как второй отряд атакует его со стороны черного входа. Старшина Гармонт выдает нам дополнительное снаряжение – ИК-жилеты с кодом «круг-крест-квадрат» и очки ПНВ, в которых мы выглядим словно насекомые-мутанты.

Всего нас двадцать человек. Лейтенант Мерстрем будет возглавлять отделение, в состав которого, кроме сержанта Голи и меня, входят также Пурич и Лист. Мне известно лишь, что Водяная Блоха со снайперской винтовкой должен страховать здание со стороны сада, а Усиль во втором штурмовом отряде. Мне хочется, чтобы эту сволочь Кальмана наконец засекли. Что угодно, лишь бы закончилось ожидание. Я как раз застегиваю жилет, когда поступает приказ выезжать.

«Юкка» начинается по-настоящему.

Едем на четырех «двухсотках», но без стрелков при MG2. «Скорпионы» мчатся по шоссе в сторону центра, а потом вдруг сворачивают вправо, на разбитую объездную дорогу. Интересно, библейская тьма, царящая в южных кварталах города, – обычный перерыв в подаче электричества или кто-то специально выключил освещение?

Наша машина едет первой. Мы с Голей и Листом теснимся сзади. В какой-то момент я чувствую глухой удар, мы слегка подпрыгиваем на выбоине, а Пурич, который ведет «скорпион», быстро крестится и сплевывает под ноги.

– Что такое, Даниэль? – слегка нервно спрашиваю я.

– Докладываю: я кого-то сбил, – отвечает Пурич. – Он полез под колеса, Маркус. Вот ведь блядство.

– Не думай об этом, – бросает Голя. – Те, кто едет следом, наверняка ему еще добавили.

– Сосредоточьтесь на задании, солдат, – говорит лейтенант Мерстрем, глядя в потолок. – Сворачиваем на следующем съезде.

Перед глазами, словно снежинки, кружатся синие хлопья – обрывки чьего-то присутствия, парящие в этом жарком сне наяву. Кто-то меня зовет, возвращая к реальности. Я тру усталые веки и вглядываюсь в ночь, из которой фары «скорпиона» выхватывают фрагмент улицы.