Искажение лжи

До вечера я просидела в кабинете. В офисе мы находились втроем, с шефом и Ларисой. Я ждала, что скажет Гурин. Меня измучила мысль о том, что скоро я узнаю. Кто из коллег – мой враг.

Гурин вышел из кабинета около шести. Шеф выглядел измученным, с темными кругами под глазами.

– Вам плохо? – спросила я.

Вместо ответа Гурин открыл передо мной дверь кабинета.

– Ты, Дивинова, всех доведешь своими фокусами, – сказал он, когда я вошла. – Садись и слушай.

Я осталась стоять. Не могу сидеть, когда нервничаю. Почему Гурин так сказал? О чем?

– Значит, вот что выяснилось. Какой-то аферист создал ложный IP-адрес для информационного хлама. Он совпадает с адресом твоего компьютера. Туда и оттуда сбрасывают всю грязь и муть, которую ты получаешь. Ну, и не только ты.

– А откуда? Откуда сбрасывают?

– Установить невозможно.

Гурин постучал карандашом по столу.

– Значит, все-таки с той стороны умелец не хуже Антона, – высказалась я.

– Да, получается так.

Шеф вздохнул.

– Я думал обо всех по очереди. Способны ли наши коллеги на такие подлости. Очень неприятно подозревать своих. Я рад, что хоть часть проблемы выяснилась.

Я была не согласна с Гуриным. Ладно. Хорошо. Мой компьютер реабилитирован. Значит, Кира тоже. Частично.

Как будто, если Экис действует не из офиса, он не может быть нашим коллегой.

Глава 80

В пятницу около девяти утра позвонил Антон.

– Извини, что рано, – сказал он. – Но я так понял, ты долго не спишь.

– Конечно, – согласилась я. Хотя он меня и разбудил. Я традиционно заснула под утро.

– Давай прогуляемся, – предложил Антон. – Пока еще не очень жарко.

Я согласилась. Все больше плюсов я находила в том, что могу не ходить на работу. Или прийти, как вчера, когда вздумается. Еще недавно я боялась остаться без офиса. Погрязнуть в ужасных мыслях. Но оказалось, я могу пережить неожиданную свободу. И даже получить удовольствие. Надо подумать над фрилансом.

Мы встретились и медленно пошли по улице. Знаменитая ростовская жара чувствовалась даже утром. Воздух стоял вокруг плотной горячей массой. Деревья не шевелились.

Антон принес мне розу. Желтую. Потом посмотрю в Интернете, что значат желтые розы. Но он будто услышал мои мысли.

– Желтая роза – символ радости и восхищения, – сказал Антон.

– Всегда считала, что символ печали.

– Вот и неправильно. Желтые розы дарят ярким и одаренным людям. Таким, как ты. А одна – потому что ты единственная и неповторимая. Для меня, – он улыбнулся.

Я не поняла, прозвучала ли в его голосе ирония или почти признание.

– Спасибо, – на всякий случай буркнула я.

Антон всегда знал, что и когда сказать. Удивительно разбирался в ситуации. Даже слишком.

Потом он посерьезнел и спросил:

– Тебе Гурин уже сообщил?

– Вчера. Знаешь, я не удивилась.

– Да уж. Ситуация…

– Почему ты попросил, чтобы Гурин рассказал мне? Сам не мог? – в собственных словах я с удивлением услышала упрек.

– Я не знал, как, – сказал он. – Я понимаю, насколько для тебя важно – твои друзья. «Ифина». Боялся, ты потеряешь опору. Опять.

Слова Антона прозвучали так проникновенно, что мне стало жаль себя. Я почувствовала, что сейчас расплачусь. Нет. Плакать я не хотела. Поэтому сделала глубокий вдох и сказала:

– Мой компьютер реабилитирован. Он вовсе не адское оружие. Я правильно поняла?

– Да. На самом деле переписка ведется не из вашего офиса. Не с твоего компьютера. Выглядит так, будто с твоего. Кто-то отлично разбирается в компьютерах. Но я все равно найду его. Того, кто это вытворяет. Для меня принципиально важно разобраться. Просто нужно время.

Меня заполнила благодарность. Человек помогает, тратит свое время. А ведь мы знакомы меньше месяца. Он говорил, что собирается открывать здесь филиал компании. Когда же ему работать, если мы с Гуриным и нашими проблемами вечно мельтешим неподалеку?

Антон молча шел рядом и смотрел под ноги.

– Ты нашел маму? – спросила я.

– Да, нашел, – он отвернулся в сторону дороги. – Почти.

– Как она? – обрадовалась я, не обратив внимания на слово «почти». – Вы встретились? Рассказывай быстрей!

– Немного не успел, правда, – продолжал он, будто не слышал меня.

– Что случилось?

– Мама умерла неделю назад.

Антон отчетливо проговорил каждое слово.

– Как умерла? Не может быть!

– Может, – сказал он. – Я ведь уже был здесь тогда. Почему не начал искать ее раньше? Сам не знаю. Все как-то не складывалось.

Прозвучало безысходно, горько и немного тоскливо. Антон отвернулся. Будто смотрит на лабрадоров, играющих неподалеку. Он плакал?

Я поняла, что погружаюсь в чувство вины. Скоро утону в нем. Теперь признание Антона всегда будет рядом. Он посвящал больше времени моим делам, чем своим.

– Это из-за меня, да?

– При чем тут ты? – удивился он.

– Оттянула слишком много внимания. На себя.

– Какая ерунда! Я начал искать еще дома, из Ухты.

Я молчала. Не знала, что говорить. Да и что тут скажешь!

– Никогда себе не прощу, что мы не увиделись, – продолжал Антон. – Я не сказал, что все знаю и люблю ее.

– Не вини себя. Она болела?

– Нет. У нее оказалось слабое сердце. Неожиданно. Никто не знал. Она никогда не жаловалась.

– Новая семья, дети у нее были?