Искажение[СИ, роман в двух книгах]

Во сне она провожала на работу Цыгана, потом жарила колбасу и пила водку, ледяную, из холодильника. Вот с этим ощущением — ледяной водки во рту, и запахом жареной колбасы — Анька проснулась.

Колбасу жарили стрелки, расположившиеся едва ли не под окнами домика, где ночевала Анька. Увидев, как она, накинув на плечи куртку, распахнув настежь раму, выглядывает из окна, пытаясь установить источник аппетитного запаха, ротный махнул рукой:

— Спускайся, Аннушка! Пора бы и перекусить, как следует, а то вечерком-то только червячка заморила.

…Они стояли у странной кирпичной лестницы, ведущей к двери в странный подвал, открывающий проход в иной мир, в иные времена.

— А не найдешь, или уйти не сможешь — возвращайся, — попросил ротный, положив руку на хрупкое плечо Аньки. — Будешь с нами буржуинов перевоспитывать… когда словом, а когда и пулей…

— И кем я при вас буду? — улыбнулась Анька. — Я и стрелять-то толком не умею…

— Да уж не обозной, — усмехнулся ротный, и девушка поняла, кого так величают в этом мире стрелки. — Голова у тебя светлая, на выдумки гораздая, а стрелять научиться легко. Труднее научиться знать — в кого стрелять. А ты уже знаешь.

— Конечно, к вам вернусь, если что, Андрей Василич, — ответила Анька. — Куда же еще-то? Я ведь это так, для красного словца спросила. Ну, понимаешь сам…

— Понимаю, — согласился ротный. — А если что, зови на помощь. Все придем.

Анька кивнула, впрочем, совершенно не представляя, понадобится ли ей в своем времени такая помощь, попадет ли она в свой мир, и как сможет попасть туда сотня стрелков роты Крылова, если уж так случится.

— Иди уж, — ротный развернул Аньку и легонько толкнул к лестнице. — Долгие проводы — лишние слезы…

Следствие

— Ну, что, голуби мои сизокрылые, разобрались вы, в конце-то концов, кого под общую метелку замели, или так — думаете на тормозах это дело спустить? — замначальника службы "ликвидаторов" по оперативной и силовой работе Хромцор своим оппонентам из полулегального подполья и многим фрондерствующим гражданам города внушал прямо-таки священный ужас, а вот для своих, оперативников, дознавателей, сексотов, особенно высокого, "допущенного" ранга, был справедливым и внимательным, заботливым, но строгим руководителем.

И в его просторном, светлом и ухоженном кабинете не было ничего зловещего, внушающего потливый страх, если, конечно, человек, здесь находящийся, был честным и благонадежным. А таковыми себя считали все собравшиеся на внеплановое и неофициальное совещание. И старший дознаватель Филин, и два помощника самого Хромцора, и начальник фильтрационного лагеря "Стадион", и независимый, но постоянный эксперт службы Валентов.

— Ничего мы на тормозах не спускаем, Пал Михалыч, — ответил старший дознаватель. — Но сам же ты просил без афиширования, потихонечку, что б комар носа не подсунул, не то, что б не подточил…

— Потихонечку, верно, — согласился Хромцор, — но только не ко времени разбирательства это относилось.

— А мы люди подневольные, у нас-то, как раз, всё по времени выходит, — не стал соглашаться Филин. — Других дел невпроворот, вот и пришлось для этого в служебном графике щелочки выискивать.

— А если по существу? — подогнал его главный опер, понимая, что язык у дознавателя подвешен отлично, и не желая превращать их неофициальное сборище в бесконечный балаган реплик и отговорок.

— По существу, Пал Михалыч, ничего необычного не было, — начал, получив молчаливое согласие Филина, помощник главного опера по личному составу, кадровик Курин. — Рядовая акция по очистке квартала. Достаточно привычный контингент. Честно говоря, в отчете тогдашнего командира отряда всё отражено точно. Конечно, они действовали не по инструкции, не проверив документы у странной компании, но…

— Я сам с "ликвидаторами" беседовал, — подключился к разговору еще один из помощников Хромцора, высокий, худой, с усталыми и добрыми глазами человек. — Представь, Пал Михалыч, в комнате, в одной постели, ночью, три парня-подростка и девка чуть постарше. Что у таких еще проверять?

— Хоть бы лицензию у девки-то спросили, — недовольно буркнул главный опер, понимая, что и сам в такой ситуации не стал бы церемониться.

— Спрашивали они, — выгородил "ликвидаторов" Филин, — она отказалась, сказав, что проституцией не занимается, а просто принимает дома своих друзей…

— Ну, и язык у тебя, Семеныч, — усмехнулся Хромцор, — говоришь, как протокол пишешь, будь уж попроще со своими-то.

— Пробовал, не получается, — улыбнулся на старую шутку старший дознаватель. — Профессиональное это, Пал Михалыч.

— Значит, никакого сопротивления, ничего необычного при задержании? Всё, как всегда? — уточнил главный опер.

— Если верить показаниям участников, то — как всегда, — согласился дознаватель. — Никто не отметил странностей, неожиданных слов, действий. Просто-таки в один голос и "ликвидаторы", и "приемщики" и охрана на стадионе об этом утверждают.