Искажение[СИ, роман в двух книгах]

Вообще-то, с первых же дней работы еще до двухмесячного перерыва, случившего у Аньки не по её воле, Володя в глаза объявил новенькой девчонке, что всяческие постельные или околопостельные расчеты в конторе не только не приветствуются, но и категорически отвергаются. "Секс возможен только по желанию, а не для достижения каких-то целей", — чуть пафосно заявил тогда Володя. Весь коллектив старался этот порядок поддерживать, при этом интимными отношениями между сотрудниками и на рабочих местах не пренебрегая. Сам Володя Анькой, как женщиной не интересовался, ему нравились грудастые блондинки, а не маленькие брюнеточки "под мальчика", и девушку это только радовало. Она отдыхала на этой работе после тех двух контор, в которых каждый плюгавенький мужичонка считал себя секс-гигантом, а секретаршу — доступной для всех и за бесплатно девочкой. Да и сама по себе работа привлекала и приносила, если уж не радость, но душевное удовлетворение — точно. Когда после возвращения из таинственного подвала девушку нашел некий невзрачный человечек и, поговорив обо всем и не о чем, предложил вернуться сюда, между делом помогая неким подпольщикам обмениваться письмами через общую сеть и иной раз заглядывать в служебные сети "ликвидаторов", Анька, не раздумывая, согласилась. В том, что это не провокация тех же "ликвидаторов", от которых она сбежала со стадиона, Анька не сомневалась. Появилось в ней после путешествия в неизвестный мир некое чувство, позволяющее четко разделять в словах человека ложь безобидную и провокационную, рассчитанную на то, что бы подставить, обвинить другого человека.

— Значит, так, — чуть задумался Володя, подсчитывая что-то про себя, — после обеда двое уедут на объекты, Влад и Сережа должны будут в бухгалтерии надолго завязнуть, сверять платежи, Ваньку я позову к себе, пусть тут посидит с часок, а ты, Анечка, разденешься и полезешь к нашему Ксену…

— Это как? — не поняла Анька. — Сама полезу?

— Вот именно, — торжествующе сказал Володя. — Сама, без предупреждения, после того, как отшила его. Верь мне, он ошалеет от неожиданности. И отбиваться будет! А нам только этого и надо…

— Чего надо? — не поняла снова Анька.

— Что бы отбивался, — пояснил Володя. — От голой девки, которая сама на него прыгает — он отбивается, да еще и донос на нее строчит, а вот про Леню ничего не пишет…

На секунду задумавшись, Анька откровенно заржала над предложением начальника. Их Леня был достопримечательностью конторы не только своей сексориентацией, ну, голубой и голубой, мало ли таких вокруг, но — своей вызывающей, откровенной и пошлой голубизной. Во всяком случае, внешне он напоминал карикатуру на всех педиков и гомиков. И только проработав с ним несколько месяцев, Анька поняла, что это для Лени — защитная маска, отталкивающая, но безвредная, а в жизни он — парень очень даже дружелюбный, компанейский и свой, не способный на подлость.

— Под запись хочешь сделать? — догадалось Анька, вспомнив, что все служебные и не очень помещения в конторе были оборудованы видеокамерами.

— А ты стесняешься? — удивился Володя, — вроде бы с Ольгой ты про камеры не думала…

Да уж, когда, наконец-то, ей выпала удача уединиться с девушкой из бухгалтерии, Анька думала только об ее сладком язычке и умелых пальчиках…

— Может, прямо сейчас раздеться и к тебе поприставать? — ответила Анька, — будет с таким же успехом, или как ты объяснять будешь, что я это уже после доноса делала?

— Эх, чему вас только в школе учат, — снисходительно усмехнулся Володя. — Я этот фрагментик переставлю куда надо, даже ты сама не определишь, что это врезка, хотя и помнить будешь, что в тот день домой пошла, а не на работе сидела.

Анька и правда выпустила из виду, что Володя не только начальник, который подгоняет лентяев и поощряет трудоголиков, решая за них, кто какие деньги будет получать у кассы, но и отличный программист, знающий, как смонтировать хорошее кино из записей обычных камер видеонаблюдения. Да и доступ к камерам и программному обеспечению у него имеется полный.

— Володя, я пошла готовиться, — решительно заявила Анька, — но! если этот придурок полезет ко мне, когда разденусь, засвечу в морду, ей богу!

— И от меня можешь даже добавить, — посоветовал Володя, — главное, что б он в первый момент шарахнулся от тебя, а потом уж я слеплю, что надо… да, еще, Анечка, погоди, есть вопросик маленько интимный…

— И у тебя интим ко мне? — вздохнула Анька, возвращаясь на стул.

— Ну, да, я же не хуже других, — машинально парировал Володя. — Тут вот Фербенкс…

Анька вздрогнула и вытаращилась на Володю. Фербенксом, — "Просто что б лучше запоминалось", — пояснял он, назвал себя тот невзрачный, что завербовал, чего уж тут, надо вещи своими именами называть, поработать её на подполье. Предположить связь этого загадочного и в чем-то зловещего человека с открытым и безвредным Володей можно было, только обладая, больной и извращенной фантазией.

— Фербенкс просил передать, что сегодня вечером тебя встретит человек, будешь с ним с работы на работу ездить, — продолжил Володя. — Для твоей безопасности это.