Искаженное эхо

Наверное, все-таки, показалось. Обратно подтягиваемый за шнурок крюк скользил легко, и по пути слегка разметал четкие линии знаков и пограничной линии. Арсений хитро сощурился, наблюдая за этими разрушениями и едва заполучив крюк в свои руки, забросил его снова, теперь в другом месте. На этот раз получилось еще лучше, крюк упал поперек, а не вдоль и произведенные разрушения были гораздо масштабнее. Еще несколько бросков и, наконец, пленник решился произвести испытания на добровольце. А поскольку добровольцем был он сам, то особо не торопился, очень осторожно подвинул к границе палец и подождал.

Что-то там все-таки было.

Нечто такое, от которого покалывало и грело кожу, но не сказать, чтобы больно или особо неприятно. Арсений отдернул руку и немного подождал, рассматривая экспериментальный палец, но когда не нашел никаких следов ожога, осознал сразу две вещи. Первая — он не ошибся в худших предположениях, выходец из другого мира теткам нужен был позарез, иначе граница была бы намного основательнее. А эта — просто пугалка, призванная припугнуть чужака и заставить вести себя покорнее. Второй вывод вытекал из первого и был много неприятнее. Милая повелительница, которую он уже видел в своих объятиях, такая же меркантильная стерва, как его гражданская жена Марина.

Хотя, все, кому нужно, отлично понимают, что название «гражданская жена» — это пустой фантик от конфетки. Вот предложи телке жить с тобой, но честно сообщи, что она должна будет стирать, убирать и готовить, зарабатывать деньги а также заниматься с тобой сексом столько, сколько тебе захочется, но предупреди, что не будешь при этом ей ничего должен, ни все деньги отдавать, ни за свои поступки отчитываться, ни в верности и любви клясться — и она лопнет от возмущения. Или, что вероятнее, сходу даст тебе в бубен.

Но стоит схитрить, сказать, что она будет зваться гражданской женой, и в обмен на это заветное званье девица спокойно будет терпеть всё ранее перечисленное. В святой идиотской надежде, что тебе захочется когда-нибудь повести её в загс.

А вот Марина оказалась хитрее. Ничего не требовала, ничего не просила. Но в фирме за несколько месяцев умудрилась стать незаменимой и всех немногочисленных сотрудников прибрать к рукам. А потом подсунула ему на подпись не до конца заполненную доверенность, якобы не успела, перед самым его отъездом к срочно вызвавшему заказчику, и пока он вернулся, сумела переоформить все дела на себя. Такой почти семейный рейдерский захват. Конечно, готовила Марина все заранее, и опыт, как выяснилось, у нее был богатый, и решительных парней, призванных успокоить уже нищего сожителя, нанять не забыла.

Спасибо, один из старых друзей не побоялся, позвонил, и Арсений успел спрятаться у почти незнакомой бабульки, которой они однажды починили краны просто так, из сострадания. К тому времени стало понятно, что никто из клявшихся в вечной дружбе партнеров по бизнесу и новых богатых дружков, на самом деле ничего такого в виду не имел.

Арсений отбросил нахлынувшие воспоминания, и встал почти вплотную к границе, поджав босую ногу, полы тут просто ледяные. Сосчитал до трех и осторожно сунул в опасную зону руку.

Горячевато, как под контрастным душем, но терпеть можно.

А, была не была, бесшабашно мотнув головой, пленник резко прыгнул на ту сторону.

Ощущения были… специфические. Наверняка нечто подобное испытывал любимый им в раннем детстве Иванушка дурачок, прыгавший в котел с вареной водой. Но окатило и схлынуло, не оставив на коже ни малейшего покраснения.

— Получите и распишитесь, — злорадно бормотал пленник, растирая ногами остатки шаманских знаков. А потом и по утратившей всякую силу черте прошелся, пусть потрудятся, как следует, прежде чем все соберут.

И только после этого осторожно выглянул в коридор, проверить, нет ли поблизости охраны. Нет, никого. Очевидно, абсолютно уверены туземки в новом заклинании, раз решили оставить пленника совсем без присмотра, мстительно фыркнул бывший бизнесмен, успевший в очередной раз убедиться что никогда нельзя быть до конца уверенным в ком-то или чем-то.

Арсений неспешно прогулялся по своим делам, и так же неторопливо дотопал до кухни, почему-то страшно захотелось есть, прямо желудок подвело. И только разглядев странно безлюдное помещение и погасшую плиту, вдруг понял, что в доме подозрительно тихо.

Стало быть, еще глухая ночь, а он чувствует себя отлично выспавшимся. И мышцы, натруженные тяжелым молотом, совершенно не болят.

Уколола неожиданно горьким пониманием обида, и вспомнился пустячок, прорвавшаяся мозоль на ладони, вскочившая в первый же час работы.

Арсений шагнул ближе к светильнику, поднес к лицу ладонь. Вот гады, это сколько же он спал? Не меньше трех дней. Если не больше. Нет, больше никогда он не станет верить женщинам, оказывается, они во всех мирах одинаково лживы и продажны.