Исход

Матс только успел приладить на место бронированную крышку, защищавшую двигатель, как Ксот увидел, что голова техника лопнула, как сирикайский фрукт, и тут же долетел раскат выстрела.

Тут все и началось: сработала сигнализация, подорвались четыре мины для непрошенных гостей. Застучали сразу два пулемета, по корпусу бомбардировщика пробежала цепочка разрывов, вырывая ячеистую броню, и уже под конец срезала бегущего в укрытие Тока.

Вторым был башенный пулемет «вайсера», он бил по лесу, выбивая крупную щепу и срезая молодые деревца толщиной до метра в диаметре. Контуженый наводчик никак не мог определить, где враг, и водил стволом широкой дугой, расстреливая все вокруг, создавая в лесу целую просеку.

Что-то заставило Ксота обернуться назад, и то, что он увидел, ему не понравилось. Метрах в двадцати бежали враги с явным намерением захватить судно. Они тоже заметили его и открыли стрельбу на ходу. Ксот, как на учениях, в падении выхватил свой облегченный «блэнш» – миниатюрный автомат для солдат, не принимающих активного участия в боях, и нажал на спуск. Сразу пятеро его противников подкосились и упали, нелепо вздернув руки.

Замолчал башенный пулемет. «Заклинило или комплект закончился, – отстраненно подумал Ксот, совершая перекатку на новую позицию. – Надо наводчику за вторую пушку садиться».

Набирали обороты двигатели. В место, где он только что лежал, полетели гранаты, они громко хлопали, вздымая высоко в воздух куски дерна. Осколки гранат секли его шлем и бронежилет. Редкие попадания в мягкие части тела пока еще не ощущались. Боль от них придет позднее.

Обнадеженные молчанием пулемета, нападавшие ринулись в последний бросок, преодолев за две секунды оставшиеся метры до бомбардировщика. Завертелась вторая зенитная башня, но было уже поздно, враги вбегали в открытые створки «вайсера». Стрельба была слышна внутри судна. Ксот успел подстрелить еще троих, прежде чем ему в живот попала граната из подствольника, только она почему-то не взорвалась. Он упал.

Ксот видел своих родных, которые говорили ему, чтобы он вставал, а не валялся, когда остальные дерутся. Это было удивительно, ведь их здесь не должно было быть. Он отвечал, что не может, и ему больно, но они только смеялись над ним, а маленький братик даже пнул его за такое малодушие.

Ксот очнулся от сильного рева двигателей. «Вайсер» взлетал, изрыгая пламя из трех сопел и сильным жаром опаляя его лицо, скоро он превратился в точку и исчез. Он посмотрел на свою рану, на удивление крови вытекло немного. Ксот еще полежал минут десять, набираясь сил, а потом протянул руку и пощупал свою рану.

Сильный взрыв разломил тело шердмана пополам, спугнув с места прилетевшего после старта бомбардировщика на запах крови падальщика, совершенно не боящегося улетевшей стальной птицы с незнакомым запахом.

46

Керк вскочил в раскрытые створки корабля, их, наверное, в спешке забыли закрыть, или командир судна не хотел оставлять оставшихся снаружи членов экипажа, но двигатели уже работали. На площадке под потолком из раскрытых герметичных створок виднелись ноги, скорее всего, зенитчика, который так лихо «поливал» пушечным огнем противоположную часть леса.

Керк выстрелил по ним из своего автомата, зенитчик упал со своего кресла на эту площадку, держа в руках гранату. Зная, какой ущерб может принести взрыв в замкнутом пространстве, Керк добил его длинной очередью.

Впереди находилась дверь в пилотскую кабину, она оказалась заперта. Недолго думая, Керк выбил замок гранатой из подствольника, распахнул дверь, и туда сразу же уставилось с десяток стволов, как бы говоря, что сопротивление бесполезно. Шердман понял все правильно и опустил свой пистолет.

– Глуши двигатели! – приказал Керк и предупредил: – Но не дури, я все-таки пилот…

– Хорошо, – пилот заглушил двигатели.

– А теперь лапки кверху и на выход, будем решать, что с тобой делать.

Подбежали несколько солдат и, увидев, что шердмана не убили сразу, стали вязать ему руки.

– Ну что, минировать? – спросил рядовой Ниро Млечин, ставя свою снайперскую винтовку «цикада» к борту корабля.

«Вот он, этот случай, показывающий, что я не должен отсиживаться в пещере», – подумал майор, глядя на тушу бомбардировщика.

– Подожди пока, у меня тут мыслишка крутится…

– Мысль приходит, чтобы умереть.

– Чего? – не понял Керк.

– Да это я так…

– Зови остальных, тут больше никого нет. Будем военный совет проводить.

Собрались все, некоторых поддерживали другие солдаты и осторожно усаживали на землю. Отряд явно поредел, все со злобой уставились на пленного пилота.

– Сколько?

– Осталось тридцать пять человек, – и, увидев непонимающий взгляд командира, добавил: – шестнадцать человек попали в зону мины-ловушки. Некоторых с деревьев снимать придется.

– Я предлагаю несколько изменить наши планы относительно этого судна, – заговорил Керк.

– Опять какую-нибудь гадость приготовили, и не зыркайте на меня, я практически гражданский человек, – раненый показал на свои перебитые ноги.