Исход

– А что? Колония должна расти. А у нас одних неженатых вояк больше половины. И женского пола всего пятнадцать процентов от общей численности. Хочешь не хочешь, а придётся на стороне им жён искать. Вот над чем подумай. А я – прости, дела…

И только тут понял, что всё испортил, фактически согласившись, что экспедиция нам необходима. О, тьма! Идиот!!! Внезапно меня осенило, особенно когда Серый расплылся в улыбке:

– Вот видишь! Сам себе противоречишь!

– Ничего подобного!

– Как?! Только что ты сказал, что нам нужны женщины! А местные не вызывают никаких чувств!

– Сказал. Не отрицаю. Только сам подумай: прилетаем мы в Панъевропу. Сколько нас в два-шесть влезет, а? А назад? Мы так год будем летать! И то всех не перевозим! К тому же не будешь же бросаться на первую встречную? А вдруг она ведьма?

– Эт-то как?! – Серый даже растерялся.

– Как-как… – проворчал я. – С виду – ангел, а характер как у Бабы-яги.

– А… – с облегчением протянул он. Но тут же стал вновь серьёзным.

Пришлось опять давить:

– Где будем в это время вертолёт держать?

– Это не проблема, спрячем.

– Хотел бы я посмотреть, как это у тебя получится. Ну, допустим, замаскировали. И даже нашли жён и невест. Пусть даже привезли к нам! Но куда?! Город только начал строиться. Мы сидим на жёстком продуктовом пайке. А каждой ведь есть хочется! И одеться тоже надо! И целую кучу всяких женских штучек-дрючек, вроде белья и прочего – косметика, кремы-притирания, помады… Каждая захочет вить своё гнездо. Значит, нужно будет его обставить. Добыть мебель, постельные приинадлежности, да те же подушки-одеяла!

– Местные подушками не пользуются, – мрачно произнёс Сергей. – У них вместо них большие губки. Морские. Либо рыбьи пузыри. Воздухом надутые.

– А у нас что, рыболовы появились? – Я наклонил к нему голову поближе, приставил ладонь к уху. – Почему я не слышал о них?

– Да потому что их нет! И не предвидится! – взорвался он, не выдержав. – Потому что вертолёты углубились в море километров на сто и сделали съёмку поверхности. Случайно. На наше счастье! И – да! Ты оказался прав! Прав в том, что настоял на постройке города! А порт оставил на потом! Потому что за пределы бухты, где я намеревался начать стройку, ни один корабль выйти не может! Чисто физически! Потому что сразу за ней начинается кошмар! Сплошные мели, рифы, подводные скалы, плюс сплошные ковры водорослей! И всё это тянется неизвестно докуда!

– О, тьма… Это что получается, отсюда мы можем выбраться только по воздуху?

Он кивнул, а я даже присвистнул от досады:

– Вот это новость…

– Так что нам ничего не грозит. Никакое вторжение. И мы можем спокойно, без всякой спешки, потихоньку строить. И промышленность, и науку, и всё остальное, что нам вздумается!

Сергей снова начал заводиться, но я поднялся со стула.

– Всё, Серый. Я своё мнение высказал. Пока хоть как-то быт не наладим, никаких вылазок. Никаких лишних полётов. Сейчас для нас становится жизненно важным обследовать материк. Это первоначальная задача. Потому что если у нас не будет нормального морского пути в развитые государства, нам придётся тяжело. Слишком нас мало. Пока мы выйдем на уровень населения, гарантирующий хоть какой-то прогресс, местные нас уже догонят и перегонят. Так что прости, но на совете я буду против посылки резидента в Панъевропу. Только за разовую разведывательную миссию. И то скрепя сердце…

Я вышел из здания совета под яркое горячее солнце, взглянул на бескрайнее синее небо с белоснежными облаками… Если море нас не хочет пустить к себе, значит, остаётся только воздушный океан… Хорошо, что у местных авиация ещё в зачаточном состоянии. Но это ненадолго. Сейчас там война. Причём большая война. А во время такой прогресс шагает семимильными шагами. У нас к концу Первой мировой самолёты уверенно встали на крыло, как говорится. Появились первые танки… Нет. Надо что-то придумать. И пожалуй, действительно разок отправить ребят в Панъевропу. За языками и информацией.

…Полдень. Жара. Я лениво лежу под тенью навеса в шезлонге, потягивая ледяную воду из стакана. Сиеста. Чем дальше движется лето, тем сильнее жара. Похоже, скоро будем работать только утром и вечером, потому что днём столбик термометра поднимается до плюс тридцати пяти. Не так, собственно говоря, и много. Но то, что наша долина находится в междуречье, очень сказывается: вода неспешно текущих рек начинает парить, и всё заволакивает влажной дымкой, этаким туманом. Захлёбываются двигатели, люди двигаются как варёные раки, так что заниматься физическим трудом практически невозможно. Не раз у «героев» и энтузиастов случались тепловые удары, и теперь любая работа с одиннадцати дня до пятнадцати часов строжайше запрещена. Скотина спасается от несусветной жары в реке, забравшись туда едва ли не по ноздри и время от времени шумно вздыхая. Этак коровы себе и жабры отрастят.

Тем не менее я замечаю фигуру человека, явно спешащего ко мне. Когда он подходит поближе, вижу повязку посыльного. Странно. А по рации мне сказать нельзя было? Мальчишка лет десяти протягивает мне конверт и убегает. Интересные дела!