Исход

Я ему верю. По словам Петра, рабочие кварталы вообще окружены, и, пока военным не выдадут зачинщиков и руководителей восстания, скрывающихся в них, ни один человек оттуда не выйдет. А учитывая, что в бедных районах города почти вся торговля велась с колёс… Ну, есть тут такие лавки – телега, накрытая тентом, в ней продавец, приезжает либо рано утром, перед началом рабочей смены, либо поздно вечером, после неё, – становится на площади… Вот хозяева и хозяйки и собираются за покупками. Всем удобно. А теперь и смельчаков таких нет. И товара тоже… Эх, господа военные! Власть делите, а народ страдает. Ведь всякому терпению предел есть! Молчат люди, молчат, а потом…

– Ладно, Стан. Отдыхай. Завтра поедим, и проводишь меня.

– Ваша светлость, не ходили бы вы туда… Народ там всякий, но больше бедовый. Как бы плохое что не случилось…

– Не переживай. Управлюсь.

Парнишка умолкает, кланяется и уходит на половину слуг, где у каждого своя каморка. Небольшая, естественно, зато своя, что здесь неслыханная редкость…

Возвращаюсь в спальню. Вечерний душ, растягиваюсь в кровати. Надо обработать новые данные. Значит, барахолки появились. Это раз. Второе: власти так и не думают организовывать обеспечение населения продовольствием хотя бы по минимальным нормам, а городские запасы частично уничтожены во время хаоса, частично разграблены, а что уцелело – реквизировано на нужды армии. Третье… А что третье? Город ждут нелёгкие времена…

Тук-тук. Что за?.. Да нет, показалось.

Тук-тук. Кому не спится?! Приподнимаюсь на локте, рявкаю:

– Я сплю!

Тишина. Точно Стан забыл что-то важное сказать. Прибежал, когда вспомнил. Ага. Вот и шаги удаляются. Ну теперь можно и поспать…

Завтрак проходит теперь весело, его оживляет радостная маленькая девочка. Мы болтаем на всякие нейтральные темы. Я рассказываю о мультфильме, который они вчера смотрели. Аора тоже вступает в беседу, только Хьяма почему-то молчит, не поднимая глаз. Какая муха опять её укусила? Ладно. Принесу одежду – оттает.

После трапезы мы расходимся по своим комнатам. Я набрасываю на себя полную сбрую, которую надевал во время своих последних вылазок в город: камуфляж, бронежилет, куртку. Оружие и боезапас уже распиханы по своим местам. Спускаюсь на кухню, где меня ждёт парень. Он немного испуганно косится на меня, но ведёт себя вполне адекватно.

– Готов? – спрашиваю я его.

– Да, ваша светлость.

– Идём в подвал.

Я открываю наш продуктовый склад, кидаю в вещевой мешок пару кругов копчёной колбасы, небольшой кусок сала, пяток банок консервов с мясом и рыбой.

– Хватит?

– Как бы не прибили нас, ваша светлость… – ёжится Стан.

Улыбаюсь:

– Мы полсотни недавно положили. Думаешь, там больше будет? Трое-пятеро от силы. Я с такими и голыми руками управлюсь.

– Не, ваша милость. Опасно с мешком идти. Уж лучше по карманам распихать. Так все делают.

А он дело говорит. Опустошаю мешок. Пару секунд думаю, как всё приспособить, потом достаю хомуты, и через пять минут продукты распределены по местам. И незаметно, и удобно. Консервные банки засовываю в карманы жилетки парня, которую он поддел под извозчичий армяк.

– Пошли.

– А… Вы никого предупреждать не будете, ваша светлость?

– Горн знает. А остальных – не касается.

Парень снова опасливо на меня косится, но молчит, и мы выходит на улицу. Снег уже посерел. Зато вчерашняя оттепель закончилась, и сейчас лёгкий морозец. Не спеша шествуем по известному парнишке маршруту к ближайшей барахолке. Время по моим часам – около десяти. Самая торговля. Так что, надеюсь, для Хьямы удастся приобрести всё, что требуется… Большая площадь просто переполнена людьми! Я застываю от неожиданности. Думал, человек сто, ну двести, а тут не меньше трёх-четырёх тысяч! Ловя на себе оценивающие, примеряющиеся взгляды, иду со Станом между рядов, представляющих собой расстеленные прямо на снегу листы ватмана или толстого рыхлого картона, на котором выложен товар. Продавцы сидят за импровизированными прилавками, закутанные по самые глаза. Тоскливые и безнадёжные. Они резко отличаются от прежних, нагловатых, но вместе с тем и услужливых торговцев совсем недавнего прошлого. Стан не обманул: картины, посуда, статуэтки, книги, среди которых попадаются настоящие раритеты в обтянутых натуральной кожей, с металлическими замками переплётах.

– Ваша светлость, торгуют в основном слуги. Но и сами господа тоже встречаются… – шепчет мне парень.

Киваю, иду дальше. Как бы не хотелось мне покопаться в книжных развалах, но мне они ни к чему, потому что пришёл я с конкретной целью.

– Где тут вещи продают?

– Меняют, ваша светлость. Меняют, – вздыхает он.

– Ошибочка. Ладно. Веди.

Стан вчера всё отлично разведал, недаром проторчал на барахолке почти до самой темноты, поэтому быстро привёл меня в одёжные ряды. Женские платья, мужские костюмы, детская одежда висит на верёвках, натянутых между столбов. Редкие покупатели подходят, снимают понравившееся, прикидывают. Хозяева вьются между ними, перебивая и переманивая клиентов друг у друга.

– Чего изволите, молодые люди?

Молодые люди?! Ладно Стан. Но я… Льстит. Заманивает просто.