Исход

Через несколько минут Никосия осталась позади. Они продолжали путь по равнине на север, минуя одну за другой похожие друг на друга деревни с серыми глинобитными домиками. В каждой высилась водонапорная башня с надписью:

«Построена милостью Его Величества короля Великобритании».

На бесцветных полях крестьяне убирали картофель, погоняя мулов великолепной местной породы.

Такси набрало скорость, и Марк опять погрузился в воспоминания.

…Марк и Эллен поженились вскоре после Тома и Китти. Брак с первого же дня стал мучением. Два хороших человека, не созданных друг для друга. Они не расходились только благодаря спокойной, мягкой мудрости Китти. Оба приходили к ней по очереди излить душу. И Китти умудрялась поддерживать их союз даже тогда, когда никакой надежды на его спасение не оставалось. Потом он все же рухнул окончательно, и они разошлись. Марк благодарил судьбу, что у них не было детей.

После развода он перебрался в восточные штаты и, не задерживаясь подолгу ни на одной работе, превратился из бездарнейшего на свете студента в бездарнейшего на свете газетчика. Марк стал одним из тех летунов, которые часто встречаются в газетном мире. Это была не тупость, не отсутствие таланта, а всего лишь полнейшая неспособность найти свое место в жизни; Марк был творческой натурой — рутинная работа глушила его творческие силы. Тем не менее у него не появилось желания попытать счастья на писательском поприще. Марк знал, что не осилит этой каторги. Так он и прозябал в подвешенном состоянии — что называется, ни рыба ни мясо.

Каждую неделю он получал письма от Тома — о продвижении по службе, о любви к Китти и Сандре.

Приходили письма и от Китти, трезвые комментарии к восторженным строкам Тома. Китти держала Марка в курсе дел его бывшей жены, пока Эллен вновь не вышла замуж.

В 1938 году мир внезапно раскрылся перед Марком Паркером. В АСН, Американском синдикате новостей, оказалась вакантная должность в Берлине, и он из газетчика-неудачника вмиг преобразился в респектабельного международника.

На новой работе Марк обнаружил недюжинные способности. Он нашел стиль, свойственный ему одному, Марку Паркеру, и никому больше. Марк не стал звездой прессы, но у него открылся безошибочный инстинкт, отличающий истинного газетного волка: он чутьем угадывал будущую сенсацию, когда она еще только назревала

Мир представлялся ему сущим балаганом. Марк изъездил вдоль и поперек Европу, Азию и Африку. У него было имя, он любил свое дело, пользовался кредитом в баре Хозе, в трактире Джеймса, в кабачках Джо и Жака, и у него был неисчерпаемый запас блондинок, брюнеток и рыжих для пополнения придуманного им клуба «красотка месяца».

Когда началась война, Марк носился по всему свету как угорелый. Было приятно изредка возвращаться в Лондон, где его обычно ждала стопка писем от Тома и Китти.

В начале 1942 года Том Фремонт пошел добровольцем в морскую пехоту. Он погиб в Гвадалканале. Через два месяца Сандра умерла от полиомиелита.

Марк взял внеочередной отпуск, чтобы съездить в Штаты, но, пока добирался, Китти Фремонт куда-то уехала. Он безуспешно искал ее, пока не пришлось вернуться в Европу. Она словно исчезла с лица земли. Грусть, которую Марк всегда ловил в глазах Китти, теперь казалась ему сбывшимся пророчеством.

Сразу после войны он опять вернулся в Америку, чтобы начать новые поиски, но след Китти давно простыл.

В ноябре 1945 года АСН командировал его в Европу писать о Нюрнбергском процессе. К этому времени Марк стал уже общепризнанньм авторитетом в международной журналистике. Из Нюрнберга он прислал серию блестящих статей и оставался там, пока нацистских главарей не вздернули. Перед тем как отправить его в Палестину, где, по всем приметам, назревал военный конфликт, АСН предоставил Марку отпуск, в котором тот и в самом деле очень нуждался. Он решил провести отпуск, как подобает Марку Паркеру — со знакомой француженкой, работавшей в Афинах сотрудницей ООН.

И тут-то, как гром среди ясного неба, на него обрушилась новость. Марк сидел в американском баре в Афинах, коротая время с коллегами-газетчиками, как вдруг разговор зашел об американской сестре милосердия, которая творит чудеса в приюте для греческих сирот. Один из корреспондентов только что вернулся оттуда и собирался написать о том приюте.

Этой сестрой милосердия была Китти Фремонт.

Марк тут же послал запрос и узнал, что она в отпуске на Кипре…

Равнина кончилась, и такси стало взбираться в гору по узкой извилистой дороге через перевал Пентадактилос.

Смеркалось. На перевале Марк попросил шофера остановиться. Он вышел из машины и посмотрел вниз на Кирению, маленький, похожий отсюда на драгоценное украшение городок, прилепившийся к подножию горы у берега моря. Наверху слева виднелись руины монастыря святого Илариона — древней крепости, которую легенды связывали с Ричардом Львиное Сердце и красавицей Беренгарией. «Хорошо бы вернуться сюда вместе с Китти», — подумал Марк.