Исход

Если Уайтхолл в самом деле так озабочен благополучием этих детей, то пусть откроет ворота лагерей в Караолосе, чтобы журналисты могли познакомиться с положением тех, кто там сидит. Их держат за колючей проволокой под дулами автоматов, плохо кормят, там не хватает воды, медицинское обслуживание никуда не годится. Эти люди ни в чем не виноваты. И тем не менее их держат под стражей.

Уайтхолл обвиняет нас, будто мы пытаемся навязать ему несправедливое решение палестинского вопроса. В Европе из шести миллионов евреев уцелело не больше двухсот пятидесяти тысяч. Британская норма иммиграции евреев в Палестину составляет 700 человек в месяц. И это они называют справедливостью?

Наконец, я вообще оспариваю право англичан на Палестину. Неужели у них больше прав находиться там, чем у жертв нацизма? Позвольте, напомнить вам: Господь предназначил эту землю сынам Израиля. Следовательно, здесь будут жить и они, и дети их, и дети их детей».

Ари Бен Канаан положил Библию обратно на стол и добавил:

«Впредь пусть господа из Уайтхолла получше обосновывают свои претензии. Я скажу министру иностранных дел то же самое, что один великий человек сказал другому поработителю три тысячи лет тому назад: „Отпусти народ мой“ [4]».

Назавтра после появления в печати репортажа под заголовком «Отпусти народ мой» Марк огласил некоторые подробности операции «Гедеон», в том числе и историю о том, как при побеге использовались британские военные машины. Над англичанами начали смеяться…

По совету Марка Ари разрешил и другим журналистам подняться на борт «Исхода». После этого они стали громко требовать пропуска в караолосские лагеря.

Сесиль Бредшоу был готов к нападкам, но никогда не думал, что они достигнут такой небывалой резкости. Совещание следовало за совещанием — гавань в Кирении попала в центр внимания всего мира. Теперь уже никак нельзя было разрешить «Исходу» поднять якорь; для британского престижа это обернулось бы настоящей катастрофой.

Генерал Тевор-Браун тайно вылетел на Кипр, чтобы взять командование в свои руки.

Его самолет под строжайшим секретом приземлился в предрассветные часы в никосийском аэропорту. Встречал генерала майор Алистер. Они сели в штабную машину и помчались в генштаб, расположенный в Фамагусте.

— Мне хотелось поговорить с вами, Алистер, прежде нем Сазерленд передаст мне дела. Я, конечно, получил ваше письмо. Можете говорить не стесняясь.

— Я бы сказал, сэр, что это дело оказалось не по силам Сазерленду. С ним происходит что-то непонятное. Колдуэлл сказал мне, что у него каждую ночь кошмары. Ночи напролет, вплоть до самого утра, он расхаживает по комнате и все время читает Библию.

— Проклятье! — воскликнул Тевор-Браун. — Брюс всегда был отменным солдатом. Надеюсь, все останется между нами. Мы должны отстоять его.

— Конечно, сэр, — ответил Алистер.

Кирения, Кипр, АСН

От нашего специального корреспондента

Генерал сэр Кларенс Тевор-Браун, знаменитый своими славными победами в пустыне, инкогнито высадился ночью в никосийском аэропорту. Сэр Кларенс был в штатском, и его прибытие держалось в секрете. Появление на сцене Тевор-Брауна свидетельствует о том, что Уайтхолл глубоко озабочен историей с «Исходом». Весьма возможно, что произойдут перемены в политике, а то и в руководстве.