Исход

Клео, наотрез отказавшись ехать в повозке, шла по правую от нее сторону. Чуть поодаль от девушки шагал Гунн-Терр. Все молчали. Со времени отъезда из деревушки путники, в общей сложности, перекинулись между собой едва ли дюжиной фраз. Даже Сит молчал. Ник, заранее приготовившись всю дорогу выслушивать от него многочисленные нравоучения, начал уже с беспокойством поглядывать на мальчика.

Не слова ли Нийи, сказанные на прощание каждому из них по отдельности, на него так удручающе подействовали? Ник уже было собрался сказать ему что-нибудь ободряющее, как заметил, что мальчишка стал что-то там себе насвистывать. Видно, хорошее расположение духа потихоньку, но начало к нему возвращаться. Что, интересно, все-таки она ему сказала? Но не спросишь же вот так прямо. Ладно, захочет, сам расскажет.

Вообще-то, надо признать, что Нийя – совершенно особенная девочка. При общении с ней все без исключения как-то терялись. Даже Шептун и тот вел себя при ней не так, как обычно. Скованно, что ли? Да и он сам, тоже хорош! Столько вопросов собирался ей задать, и что? Начал говорить, на полуслове сбился, хотел начать сначала. А она посмотрела так на него своими глазищами, что он почувствовал себя маленьким мальчиком, которому взрослый человек уже битый час пытается объяснить прописные истины.

– Твой путь, Человек Издалека, длинен и тернист, – тихо произнесла она. При этом он мог поклясться, что губы Нийи были плотно сомкнуты, даже побелели. – Сейчас ты делаешь первые шаги. Иди вперед и не останавливайся. – Ник как завороженный слушал голос, звучащий, казалось, прямо в его голове. – Не дай своей совести затуманить твой разум, а разуму погасить совесть.

«Вот и весь разговор. Как хочешь, так и понимай». Ник неуверенно хмыкнул. Хотя нет. Чуть позже, уже у повозки, она попросила у него разрешения подержать Серого. Зверек с охотой пошел ей в руки. Нийя что-то зашептала, уткнувшись лицом в его сонную мордочку. Затем прижала к груди и принялась укачивать, как ребенка. В этот самый момент она сама стала похожа на обычную маленькую девочку, играющую с любимой куклой. Потом с явной неохотой вернула его Нику, прошептав, мол, там ты будешь полезнее. Или что-то вроде этого.

Тут Нику вспомнилось лицо Гунн-Терра, когда Нийя подошла к нему, и он улыбнулся. Всегда невозмутимый воин просто позеленел, стоило девочке взять его за руку. А Клео? Они с Нийей довольно долго шептались, словно подружки. Клео потом как-то странно посмотрела на него. С интересом и любопытством, словно увидела Ника впервые. И что-то было еще в ее взгляде, но Ник не разобрал. Разве поймешь этих девчонок?

* * *

Костерок еле тлел, толком не давая ни тепла, ни света. Его и развели только чтобы немного погреть еду. Шептун сказал, что хворост, взятый из деревни, надо расходовать осторожно. Тогда, в деревушке, Ник с недоумением смотрел, как Сит выкладывает дно повозки толстым слоем сухих веток и сена, а теперь понял, что старик был, как всегда, прав. До самого горизонта не было видно не только какого-нибудь деревца, а даже и захудалого кустарника.

Для ночной стоянки выбрали небольшой каменистый холм, также полностью лишенный растительности. Других возвышенностей в окрестности не было, так что пришлось довольствоваться этим. Все молча сидели вокруг угасающего костра. Клео, положив голову на поджатые колени, казалось, дремала. Переход ее явно утомил. Но со свойственным ей упрямством девушка даже сейчас отказалась прилечь в повозку. Гунн-Терр сидел с ней рядом, как бы случайно подставив свое плечо. Всё так поудобнее. Сит сосредоточено грыз сухую лепешку, украдкой бросая в сторону Ника хитрые взгляды. Мальчик явно утомился столь долгим для него молчанием и только и ждал повода пристать к нему.

Шептун задумчиво смотрел на огонь, иногда без повода вороша веткой угольки.

Холм был невысокий, но с него прекрасно просматривалась вся окружающая путников равнина. Доминия привычно висела над головами, поливая изумрудным светом всю округу. Нику вспомнились белые ночи в Санкт-Петербурге. Однако Доминия, находящаяся сейчас в перигее, освещала Териус намного интенсивнее спутника Земли. Если бы не ее приглушающий зеленый свет, то ночи были бы почти такими же светлыми, как и дни.

Ник с интересом посматривал по сторонам. Клякс, оказывается, было значительно больше, чем казалось, пока они шли по равнине. Их выдавало исходившее от них легкое фосфорическое свечение. А зеленые, густо клубящиеся над ними испарения завершали эту футуристическую картину. Ник посмотрел в сторону, где предположительно находилось Прилесье и куда они сейчас и держали свой путь. В той стороне горизонт был полностью затянут зеленым маревом. Нику стало немного жутковато. Словно прочитав его мысли, впервые за весь вечер заговорил Шептун:

– Завтра надо будет идти быстро. Проплешины в эту пору сильно голодные. Видишь, как светят? – Старик указал рукой в сторону горизонта.