Исход

Ну – ушла и ушла, сама себе злобный четвероногий буратино! Подумал я и видя негативное отношение к копытной брюнетке со стороны Янки – сослался следующим отказом на то, что мол: «Ты поклоняешься Пресветлому Виву, а я мучу дела только с последователями Иви!» Вот честно говоря – думал, что в этот раз отвязался. Всё-таки религия – это такая штука… к тому же в их эльфийско-кентаврьем, почти средневековом обществе.

Щас! Вечером того же дня, на она с радостной улыбкой, насела на меня снова, радостно сверкая глазами зажимая в кулачке деревянный кружочек с вписанным в него квадратиком со схематическим листочком – священный символ Иви. Оказалось, что эта кобылка, недолго думая, выловила мою эльфу, как ближайшего жреца вышеозначенной любительницы цветных упаковок из-под быстро разогреваемых обедов и заставила её перевести себя во вторую церковную ветвь. А ухатая – только и рада! Это ж такая редкость и удача…

В тот раз, переводчика рядом не оказалось, и я смог сбежать, сославшись на: «Моя твоя не понимай!». Но Гресту, как оказалось, звали бывшую капитаншу – это не смутило, а Янка, предательница, не могла отказать новообращённой неофитке в такой мелочи, как зазубрить с ней пару – тройку фраз на русском языке. И вот теперь, уже вторые сутки нашего морского путешествия, я стоически отбиваю нападки жаждущей знаний кобылки, в первую очередь, не желая обижать её напирая то, что она как-бы наполовину лошадь. Такое дело, что, будучи по сути полугуманоидами, кентавры, как мне поведали, очень остро реагируют, когда им указываешь разницу в физиологии, а заодно намекаешь, что из-за их нижней части, они чего-то там не могут!

Но… всё же видимо придётся это сделать. Иначе ведь не отвяжется!

– А…

– А! Вот вы где! – на палубу выскочила Янка. – А я вас ищу… Там уже стол накрыли, только вас ждём! Капитан правда ещё не вернулась, но помощник сказал, что скоро подойдёт.

Под капитаном в данном случае подразумевалась не бросившая службу кентавра, а высокая загорелая эльфа, этакая морская волчица, которая жёсткой рукой правила всем на этой галере. Как я уже говорил, кают как таковых здесь не было, большая часть трюма жилой палубы с носовой части, была отведена под лошадиный госпиталь, меньшая с отдельным входом и кучей гамаков внутри, являлась громадной женской спальней-общежитием для команды и туда, нас мужиков просили не заходить без особой надобности. Чтобы не смущать отдыхающих девушек.

Вот так и получилось, что наш табор в полном составе, по приглашению хозяйки, поселился в «офицерской зале», именно так в переводе с эльфийского называлось довольно просторное помещение, где жила и столовалась капитанша с помощницами. Здесь же, располагалось что-то типа корабельного штаба, а так же находилась небольшая оружейная стенка с корабельными трофеями. После нашего заселения стало пусть и немного тесновато, но всё лучше, чем среди раненых кентавров, краснокожих рабов или в окружении кучи эльфийских женщин…

Возможно – последнее звучит спорно и многие бы поспорили с подобным утверждением, вот только надо понимать, что эти дамы – вовсе не хрупкая и трогательная Яночка или другие уже виденные мной эльфийки. Это – матросы военного времени, к тому же собранные с низов их общества. Другими словами – сброд женского пола, со всеми вытекающими последствиями вроде не до конца сведённых магией застарелых шрамов, пусть не сильно, но обветренных лиц с грубо нанесённой дешёвой косметикой и так далее… А в случае с конкретно этим рейсом, пришедшимся в город деревяшкиных, так ещё и с жутким голодом до мужиков, несмотря на открыто практикуемые лесбийские игрища. Собственно, надо ли говорить, что замашки у них были сродни коллегам с какого-нибудь британского капера начала семнадцатого века, а основной разговорный язык – эльфийский-матерный, который оказался достаточно богат на обороты.

В общем – зрелище, способное пошатнуть ранимую психику романтика любого мечтавшего стать попаданцем и собрать гарем из прекрасных эльф, и это при том, что с чисто человеческой точки зрения, даже такие оторвы были даже чуть больше чем симпатичны и личиком и фигурой. Правда до Яны, да и капитанши – и было как отсюда, раком до земного Китая! Другое дело, что покуда, шкипер совместно с боцманом держали их в ежовых рукавицах, всё было вроде бы нормально, но стоило немного отпустить контроль…

Ещё в первый день плавания, капитан с хохотом рассказывала о «забавной» традиции женщин-матросов при заходе в порты горных карликов, воровать парней и прятать их у себя в трюме, где имелось несколько тайников для провоза контрабанды. Эти низкорослые ребята, очень выносливы и не могут иметь с ушастыми общего потомства. Это было что-то вроде соревнования, плюс значительно повышалась работоспособность, особенной в первую неделю плавания. Так что сама морская волчица, как и другие шкиперы, обладая куда как более высоким социальным статусом, сквозь пальцы смотрели на подобные «развлечения» команды, позволяя таким образом снимать накопившийся стресс.