Исход Эдема

— Альянс верит, что они делают Божью работу, и, по сути, это так. Однако лидеры старой школы думают, что Божья работа включает в себя искоренение всего что пришло не из этого мира, и опять же, они в основном правы. Вот почему твой отец бросил твою беременную мать. Он был молод — только вступил в ряды Альянса. И остаться с ней означало бы разоблачение. После того, как он поднялся по карьерной лестнице в Альянсе, то подумал, что будет безопасно вмешаться. Тем не менее, есть некоторые вещи, которые он не сможет игнорировать, и неважно отец он или нет. И одна из таких вещей — ты попадаешь в ад. Многое изменилось, но общение с Люцифером не подлежит обсуждению. Твоему отцу придется от тебя отвернуться. Так что я ему ничего не скажу.

С выпученными глазами и раскрытым от удивления ртом, я смотрю на него.　

— Что? Откуда ты знаешь?　

— Ночные разговоры. Я подслушиваю, — невозмутимо отвечает он.

— Зачем? Если ты меня так ненавидишь, то зачем хранить мой секрет? Зачем защищать меня?

— Не знаю, — пожимает плечами он. Крисиз бросает на меня удивленный взгляд.

— Должно быть, это ангел во мне.

— Знакомо, — шучу я.

— Плюс, мне нужно, чтобы ты для меня кое-что сделала.

— И это кое-что…

— Мне нужно, чтобы ты вернулась к Се7мерке.

Я резко поворачиваюсь к нему.

— Погоди, что? Зачем?

— Затем что у них есть то, что мне нужно. И ты единственный человек, который может подобраться к этому достаточно близко.

Я скрещиваю руки на груди и отвожу взгляд на дорогу, тянущуюся перед нами.

— Нет. Черт возьми, нет.

— Хорошо. Тогда я разворачиваюсь. Уверен твоему отцу будет интересно послушать о твоем путешествии…

— Шантаж? Серьезно?　

Дважды за неделю. Да я просто в ударе.

— Если бы был какой-то другой способ, который не вел бы к тебе, поверь, я бы воспользовался именно им. Но, увы, ты мой единственный вариант.

— Я не предам Се7мерку. Мало того, что это само по себе супер дерьмово, так э то еще и самоубийственно.

Крисиз бросает на меня косой взгляд и поднимает бровь.　

— Так ли это? Ходят слухи, Лилит подставила тебя, предав твоего драгоценного Легиона, и она все еще под их крышей, и даже очень немертвая. Не думаешь, что они также к тебе отнесутся?

Я предпочитаю игнорировать его версию событий, какими бы точными они ни были, и задаю ему пару вопросов.　

— Если ты так много знаешь, почему бы тебе самому не забрать этот предмет? И вообще, что тебе нужно?

— Оружие, выкованное в огне и крови. Искупитель. Кинжал, который может отправить демонов туда, откуда они пришли. Видишь ли, когда Се7мерка решила покинуть ад, Люцифер лишил их большей части силы из-за злобы, сделав их уязвимыми. Однако есть и другие, которые сеют хаос — головорезы Люцифера — в полную силу. Они демоны более низкого уровня, но все еще очень опасны и их очень трудно убить. Вот почему мне нужен этот кинжал.

Дерьмо.

Ни за что, черт возьми, я не скажу ему, что точно знаю, о чем он говорит — о том самом кинжале, который использовался в священном ритуале Се7мерке, клятве на крови. Я буду идиоткой, если соглашусь украсть у шайки-демонов что-то настолько ценное. Кроме того, кинжал заперт в комнате, к которой у меня нет доступа. Как я к нему проберусь? И все же… я не могу позволить Альянсу узнать, что я побывала в аду. Совсем не кстати если они схватят меня за задницу, особенно тогда, когда я пытаюсь жить дальше. Не говоря уже о том, что я только что встретила своего отца, человека, который якобы бросил меня, чтобы спасти мою жизнь. Но когда дело дошло до этого, он просто поменял одно дерьмо на другое. В любом случае, я обречена.

Со всем этим водоворотом мыслей в моей голове, я даже не замечаю, как мы подъехали и уже остановились у дома моей сестры. Крисиз протягивает руку и что-то достает из бардачка, при этом задевая мое бедро.

— Вот. Это одноразовый телефон. Спрячь и не попадись с ним.

Он бросает мне крошечный аппарат. Он меньше моей ладони.

— Дай мне знать, когда примешь решение. Тем временем, я буду на связи. Если будет что-то, что я должен знать — все, что угодно — в телефоне записан только мой номер.　

Я киваю и, схватившись за ручку и не зная, что сказать, собираюсь уйти. После всего, что я узнала, «увидимся» просто кажется более чем немного разочаровывающим.

— О и еще, Иден? — он начинает, его голос приобретает тот же тон, что и прошлой ночью. Приятный, нормальный мужской голос. — Ты не беременна.

Мои глаза чуть не вылезли из орбит.　

— Что?

— Мой… дар. Я не слышу мыслей, как говорится. Только то, что люди проецируют. Вещи, о которых они мысленно кричат. Это не точная наука. Прошлой ночью ты все время проецировала «я не беременна», как будто эта мысль мучила тебя. Между прочим, это не так. Еще один ангельский дар. Я чувствую новую жизнь, так же, как чувствую, когда кто-то умирает. Еще до того, как они сами это поймут. Не веселый дар, — торжественно улыбается он.

— О, — сглатываю я, переваривая все сказанное Крисизом. Я не беременна. Я не беременна. Я должна прыгать от счастья. — Ну… спасибо.