Исход из Длинного Солнца

— А! — кивнул официант. — Номер семь-девять. Это двойная комната, генералиссимус, и мы называем ее Лирная комната. Наверх по Большой лестнице до последней площадки, потом направо. Вы ее не пропустите.

— Ты сказал комната. Насколько мне объяснили, намного больше.

Официант конфиденциально понизил голос:

— Наши номера состоят из четырех, пяти или шести комнат. Но мы называем их комнатами, для удобства. Ваша комната, Лирная, которая называется так из-за инструмента, находящегося в музыкальной комнате, — двойной номер из одиннадцати комнат, трех ванных, не считая балконов и всего такого. Три спальни, селлариум, cenatiuncula[28] для официальных ужинов, маленькая уютная комнатка для завтраков, гостиная…

Она махнула рукой, хватит:

— У вас тут есть официант, который приносит вино? Хороший и знающий?

— Сомелье, генералиссимус. Сейчас он во дворце кальде, как мне кажется.

— Я только что оттуда. И он, тоже, там был. Когда появится, пошли его ко мне.

Сиюф повернулась, жестом приглашая Синель:

— Мужчины так глупы, ты тоже так считаешь? Из-за этого они не так привлекательны, даже самые красивые из них. Одна вещь, должна я сказать, одна из многих. Мужчины — долг. Так меня учили дома. Девушки — удовольствие.

Синель смиренно кивнула, и еще мигнула, показывая, что восприняла информацию.

— В Тривигаунте, ты имеешь в виду. Там твой дом, верно? Я никак не могу привыкнуть любить кого-то из таких далеких краев.

— Естественно. У меня там дом, еще больше этого Горностая, дом моей мамы. А за городом достаточно большой фермерский дом; там я отдыхаю и тренирую лошадей. Есть еще два охотничьих домика, и один в пещере, где холоднее. Возможно, ты тоже любишь охотиться? Я покажу тебе. Тебе понравится, я уверена, но там есть такие места, где ты не сможешь выпрямиться.

— Я хотела бы научиться. Только мне кажется, что все твои на восток отсюда. Кальде — я называю его патера — что-то такое говорил о палатках. Неважно, очень мило, что тебе достался такой номер, я бы никогда не догадалась.

Взявшись за руки, они пошли по широкой лестнице.

— Да, у меня есть палатка за твоим городом, и там мой штаб, но я перенесу его поближе. Но здесь тоже хорошая охота, так что, возможно, я буду тебя учить прямо здесь. Мы уже убили трех крылатых людей и взяли в плен четвертого.

— Четырех летунов? — Потрясенная, Синель забыла, что надо восторгаться. — Вот уж не думала, что кто-то может.

Сиюф засмеялась:

— Девять лет назад в Тривигаунте один трупер убила мужчину с крыльями, но она не сумела захватить такую круглую штуку на спине, которая толкает их вперед. Я забыла слово.

— А я никогда и не знала.

— По тому образцу мы сделали крылья моих птеротруперов. На этот раз мне удалось захватить и эти круглые штуки, но он еще не рассказал, как ими пользоваться.

Сиюф облизала губы, и Синель в первый раз испугалась.

— Еще не рассказал. Но расскажет, и очень скоро. Он глуп, как и все мужчины, и совсем не красавец — маленький и тощий. Мы сняли с него одежду и делали с ним всякие штуки, пока он не стал нам другом. Тебя это не смущает, я надеюсь?

— Мне кажется, я это переживу.

— Мы сняли с него одежду и посмотрели, и он ничто. У меня пять мужей, и все они красивее этого. Возможно, он понравится тебе? Когда мы закончим, я отдам его тебе.

— О, нет! Я не хочу его, Сиюф.

— Хорошо.

— Я вообще не люблю мужчин, за исключением патеры и еще одного.

Они добрались до верхней площадки Большой лестницы, покрытой огромным роскошным ковром. Сиюф посмотрела направо и вниз, на свой ключ:

— Моих мужей… иногда я люблю их, но не сильнее, чем некоторые любят собак. И для меня на первом месте — высокие и сильные девушки. И, знаешь, я просто наслаждаюсь некоторым сопротивлением, в начале.

* * *

Майтера Мрамор остановилась и вгляделась в странную процессию, пересекающую улицу Мантейон, хотя до нее было совсем не близко — наследство майтеры Роза невероятно улучшило остроту ее взгляда. Улица сверкала огнями, и она увидела большого, грубо выглядевшего человека, которого сопровождал человек поменьше и такой худой, что, казалось, был весь собран из палочек. За ними шли три солдата, большие и красивые, как и все солдаты; двое из них несли четвертого. За солдатами высокий авгур и… и…

— Сив! О, сив. Генерал, генерал Мята! Это я, сив! — От радости майтера Мрамор подпрыгнула в воздух. Крошечная сивилла, шедшая за высоким авгуром, оглянулась, и ее нижняя челюсть отвисла.

Майтера Мрамор унаследовала от майтеры Роза не только острое зрение; она понеслась по улице Мантейона так, как если бы у нее выросли крылья, и сам Орев не смог бы пролететь расстояние быстрее. Держась хорошей рукой за чепец, она проскочила мимо грубого человека, со звоном столкнулась с первым солдатом — на бегу пробормотала что-то извинительное — и обвила руками майтеру Мята.