Исход (СИ)

Сделав круг, Максим вернулся в дом. Внизу разместился Дима, он стоял возле стены и разглядывал картину. На ней была фотография космической туманности с множеством звезд, сверкающих во тьме.

– Я любил играть в игры, онлайн, знаешь такие, где выбираешь героя? Вообщем там надо все время развивать его и изучать мир, открывая для себя все новые и новые земли. Очень много народа играет в них, и каждый год выходят новые игры, где мир более активный и больше возможностей для действия. И тогда старые игры покидают пользователи и они превращаются в пустыни, и вот ты бродишь по ним и понимаешь, что успех игры прошел, что уже не повторится все, как было раньше. Это так тоскливо.

Дима замолчал. Он смотрел пристально на картину, на разбросанные, как пыль звезды в бесконечном пространстве. Все они подчинялись одним и тем же законам, циклу жизни – рождение, процветание, смерть.

– А потом появились игры совсем с другими возможностями. В них мир состоял из кубиков, таких универсальных единиц, которые обладали определенными свойствами, из них можно было создавать дома, предметы, инструмент и оружие. И пользователи начали играть в этих мирах. Они наполняли их невообразимыми сооружениями и устройствами, там делали даже компьютеры. Представляешь, на компьютере запущен виртуальный мир и в нем создают компьютер, невероятно. Это было великолепно, но в нем не было развития, это был просто застывший хаос. Определенный алгоритм создавал пространство мира, населял его существами и на этом все. Все что в нем не создавай, не меняло сам мир, он был такой же, как и прежде. Нажми кнопку и все начнется с нуля: все дома, устройства, все, что было придумано – все исчезнет. Кто-то должен все сохранить, понимаешь, запомнить, все сделанные ошибки и правильные решения, все это сложить и на основе этого построить новый мир уже лучше прежнего, а потом снова и так до бесконечности, чтобы игра была все лучше и интересней.

– Так там есть разработчики, которые потом вводят коррективы, новые правила и алгоритмы. Новые свойства для кубиков.

– Все верно, но разве они могут увидеть все? Разве они могут проследить за каждым и узнать о чем он думал, создавая предмет, и что хотел получить от него. Разве они могут разобрать все до последнего бита и собрать заново. Они сделают мелкие поправки, обновят графику и все. А если бы каждый мог повлиять на саму суть программы, причем просто играя в нее, понимаешь. Я хочу, чтобы кубик обладал таким-то свойством и он начинает обладать им, или появляется совсем новый кубик с нужными свойствами.

– Нет, так не пойдет, тогда, через несколько минут мир будет наполнен невообразимым количеством кубиков обладающих разными свойствами. Как тогда разобраться в игре?

– Вот именно, что влиять должен каждый, но изменения принимаются, только если это не вредит другим и самой игре. То есть, кто-то должен проанализировать все до мелочей и принять решение. Тот, кто имеет доступ к каждому одновременно. Программа, собирающая все данные в единую базу.

– Ты хочешь сказать, что в игре должно быть нечто, что главнее игроков?

– Не совсем так, игрок является, центром мира и он определяет саму суть мира, он его формирует в зависимости от своих желаний. А программа только анализирует и улучшает мир, согласно мнения всех игроков.

– Это похоже на бога?

– Возможно. Только самого его, как бы нет, а есть некая совместная власть.

– А если игрок будет один? Тогда он становится богом? – Максим замолчал на некоторое время. – Знаешь, в моем детстве не было таких игрушек. У нас была восьми битная приставка, там герои были пиксельные и никакого простора для действий, но даже тогда я думал – пусть мир рухнет, пусть я останусь в бункере два на два метра с этой приставкой и бесконечным запасом игр и мне будет все равно, что на поверхности гуляют ураганы и смертельная радиация. Я был готов остаться один.

Дима промолчал. Он лег на диван, укрылся одеялом и отвернулся.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Максим поднялся на верхний этаж и разместился в третьей спальне с большой двуспальной кроватью. Она была наполнена необыкновенным уютом, с одной стороны обставлена простой мебелью, а с другой все было под рукой. Он представил себе, как хозяева готовились ко сну, жена, сидя на краю, расчесывала волосы, а муж стоял у окна и смотрел на город, на его сверкающие огни и за каждым из них был человек, он что-то делал, что-то думал, к чему-то стремился. Сейчас огней не было, и вдалеке, стояли темные колоссы бетонных строений, мертвых и мрачных, будто туда упала сама тьма.

Дверь открылась и в нее вошла Юля.

– Мне страшно там спать. Там темный лес и не звука. Я только, что заметила, что на улице полная тишина. Раньше всегда был шум машин или стрекот кузнечиков. А сейчас даже шелеста листьев не слышно. Ветра нет.

– Да странно и воздух стал, каким-то сухим, без запахов. Ложись здесь, я лягу под покрывало.

Они легли на огромную кровать.