Исходный код

– А что я? Меня таким сделали. Мой кодер[12] имел странные представления о боевой экипировке, – губы Хела растянулись в ехидной ухмылке. – Хорошо, хоть вооружение и боеприпас выбирал по каталогу, так что с этим проблем не будет. «Гелик», что вы от точки входа пригнали, придется бросить. В нем код слежения.

– Ладно, – вдруг заторопился майор. – Спасибо тебе, Хел, за хлеб, за соль, но нам пора. Времени, сам понимаешь, в обрез.

– Одни вы не пройдете, – покачал головой мужчина.

– С чего ты взял? – удивился Курехин. – До тебя вроде справлялись.

– Дальше будет хуже. Проекция атакующих личностей идет из вашего подсознания. Это нетрудно определить по информационным потокам, – пожал плечами нежданный помощник. – Вот, кстати, и один из них.

– Кто?

Курехин и Давыдов разом обернулись в сторону, куда указывал палец Хела, но, кроме бегущего по саду Санька, ничего не увидели.

– Да парень, сама услужливость и внимательность, и это очень странно.

– Дожили. Вежливые и культурные дети теперь в нашем обществе воспринимаются как нечто из ряда вон, – попытался пошутить Семен, но, увидев, как побледнел Всеволод, потянулся к своему карабину.

– Спокойствие, – Хел плеснул себе чаю и, покрутив кружку в руках, вылил напиток на траву. – Не дергайтесь, не делайте лишних движений. По поводу меня у Сани инструкций нет, рано еще, а вот о вас он очень даже осведомлен. Это чей, кстати, ночной кошмар?

– Мой… – прошептал майор. В первую секунду, когда он увидел мальчишку, бегущего по полю, в голове его всплыли давно уже затертые воспоминания, но чем четче становился образ, тем неспокойнее было на душе. Теперь же картинка из прошлого вновь всплыла перед глазами, и рука сама по себе дернулась на предохранителе.

Глава 11

Последствия наземной операции в районе населенного пункта Новый Шатой, Чечня. 11 июля 1999 года. Спасательная операция

Сержант остановился и, опустившись на корточки, потыкал веткой в свежий отпечаток в грязи.

– Стой, – произнес он.

Курехин перекинул АК за спину и, присев рядом с Пылиным, прикинул размер ботинка.

– Интересно, кто тут может быть, акромя чехов?

– Их же дети. Зеленка, самое время для подстав. Помнишь, что у заставы было? – Сержант аж крякнул от негодования.

– Думаешь, тут то же? – нахмурился Всеволод.

– Не знаю, – Пылин развел руками и, встав, начал осматривать окрестности. – Но я бы дальше колонну не повел.

Белый тигр на голубом шевроне на предплечье у Всеволода, показалось, шевельнулся, будто почувствовав опасность. Эту войну лейтенант не любил. Нет, Курехин никогда не был трусом и считал, что любой конфликт должен проходить локально. Что-то вроде битвы Пересвета с Челубеем. Встали армии друг напротив друга, вышли вожди, померялись силами, кто круче – тот и выиграл.

Вторая чеченская оказалась не такой кровопролитной, как первая.

Огромные потери в живой силе кое-чему научили российский генералитет. Получив почти четыре тысячи «двухсотых» и порядка двадцати тысяч «трехсотых», потеряв в горах столько же пропавших без вести и попавших в рабство российских солдат, президент распорядился использовать в операции на Кавказе только войска быстрого реагирования или контрактной службы.

Командир отдельного подразделения десантно-штурмовой бригады лейтенант Всеволод Курехин основного чеченского ада не застал, выполняя дружественную миссию в Аргентине, а когда вернулся в Москву, то вылетел в Грозный, чтобы возглавить экспедицию по поиску и освобождению из плена российских солдат. Ужасов, которых он навидался за последние два года, мотаясь по горам аки козел, ночуя на земле и питаясь трофейными баранами, хватило бы на всю библиографию Стивена Кинга, Эдгара Алана По и Урсулы Ле Гуин, да еще остались бы пара томов для вольных авторов. Чехи не щадили русских рабов, живьем срезая с кожи татуировки, вырывая ноздри и ломая ноги пленникам. Многие из них, так и не дождавшись свободы, заживо сгнивали в ямах с отходами, другие лишались глаз или члена, так, ради забавы суровых горцев. Третьи сходили с ума и рвали себе вены зубами.

Очередная операция по вызволению пленных началась по доносу одного из местных, что за тридцать тысяч рублей согласился назвать точное местонахождение поселка, где держали в рабстве российских солдат. Колонна с грузом гуманитарной помощи была прикрытием, ширмой. На самом деле в двух «Уралах» с брезентовыми тентами курили в потолок тридцать спецназовцев, тихо матерясь и полируя ветошью свои верные автоматы. За плечами каждого из них было немало боевых ходок и десятки жизней на счету. Некоторые делали зарубки на прикладах, особенно снайперы, другие резали уши, что, кстати, строго воспрещалось, но никогда не пресекалось прозорливым начальством.

– Ну что, лейтенант, я и Сизый пробежимся по тропинке? Чего зря горючку тратить?

– Пробегитесь, – нехотя согласился Всеволод, – но если что неладное, сразу назад.