Исходный код

– Модифицированы, – поспешил на помощь товарищу Николай. – Партия постановила, что в этом году нужно больше солдат, и ты вырастешь солдатом. Скажут, больше ученых, значит, будут рождаться мальчики и девочки с другими параметрами. Вот так незаметно наше общество и поделилось на здоровяков и карликов.

– Печально, – Всеволод нацепил на вилку пельмень и, повертев его перед глазами, отправил в рот. – Но другое смущает. Ладно, Николай с командой своих пробирочников хочет свалить от праведного гнева ЦК, но ты-то куда?

– Как тебе сказать, – рыжий сержант снял фартук и, зацепив его на крючок за холодильником, бухнул на стол початую бутылку белой.

Зазвенели стаканы, прозрачная, как слеза, жидкость разлилась по посуде, а затем все так же плавно хлынула в пищевод бурным обжигающим потоком. Сразу стало тепло, уютно, и даже кровожадно настроенный Курехин, недобро поглядывающий на сидевшего в дальнем углу кухни Прошкина, решил его пока не калечить, а наказать по случаю.

– А так и скажи, – Хел крякнул и на удивление сноровисто для программы-проводника потянулся за соленым огурцом. – Мы тут все люди простые.

– Да я служака до мозга костей, – легко пустился в пояснения рыжий, разливая очередную порцию горячительного напитка по опустевшим стаканам. – Всю жизнь на службе, по милицейским гарнизонам. Семья не состоялась, детей нет, родителей похоронил. Только вот и осталась дружба с этим оболтусом.

Прошкин в углу от водки осмелел и, почувствовав майорову слабину, попытался подать голос, но два мозолистых набитых кулака, взметнувшиеся в воздух, тут же погасили его пыл на корню…

– Вы не подумайте, что Колька человек конченый, – перешел на откровенности сержант. – Он продукт нашего времени. Ему же и в голову не пришло, что с вами по-другому можно. И я не стратег, потому поддержал.

Противный телефонный звонок нарушил мир и спокойствие маленькой однокомнатной квартиры научного сотрудника, да так резко и пронзительно, что все невольно вздрогнули.

– Плохой звонок, – покачал головой Хел. – Лучше не отвечать, – но Николай уже спешил к телефону, что разрывался от трелей на подставке в прихожей. Разговор с таинственным незнакомцем длился недолго, после чего, бледный и растерянный, он появился к кухне и опал на свой табурет.

– Что случилось? – нахмурился Артур. – Обнаружили пропажу наших иномирцев?

– Хуже, ребят арестовали.

– Давно?

– С полчаса. Звонил лаборант из четвертого, видел, как их из подъезда общежития для молодых специалистов под белы рученьки да в машину.

– Плохо дело, – сержант встал и двинулся в прихожую. – Уходить надо. Я сейчас машину Колькину подгоню и за город, у меня там гравилет. Помните, где свой навигатор оставили?

– Да мне этот камень во снах снится, – ударил себя ладонью в узкую грудь захмелевший от такого количества спиртного аналитик.

– Тогда собирайтесь, – хлопнула входная дверь, а на кухне начался сущий переполох. Больше всего хлопотал хозяин квартиры, пытаясь понять, что брать с собой при спешном отступлении. Вечные ценности уже лежали в багажнике машины, как, впрочем, и сумки арестованных товарищей, но в холодильнике имелись дефицитные продукты питания, вроде копченой колбасы или крабового мяса, которые честная коммунистическая душа попросту не могла оставить на растерзание врагу.

– Ваши вещи в багажнике, – за рулем копейки сержант поместился каким-то чудом. Подогнав машину к подъезду, он с интересом наблюдал, как Николай грузит в машину авоськи с продовольствием, а потом, дождавшись, когда все рассядутся, тронул машину с места.

– С богом, – вдруг выдал рыжий, вдавив педаль акселератора, погнал машину по пустынной улице на выезд из города.

Маленький автомобиль, надсадно ревя двигателем, стремительно удалялся от подъезда, а за пару кварталов от бывшей квартиры Прошкина срывались с места полицейские уазики, оставляя на асфальте черные следы горелой резины.

Глава 44

Восемь дней до часа икс. День. Реальность. Где-то в Ленинградской области.

– По «Рубежу», значит, ничего не знаешь, – Курехин хлестко ударил привязанного к стулу Конкина в челюсть, и тот, охнув, попытался потерять сознание, но не тут-то было. Закаленный в боях товарищ Блохин был уже тут как тут с ведром студеной воды. С радостным видом матерого садиста он вылил ее на голову капитана.

Тот оказался не таким уж и крепким орешком, которым хотел казаться в самом начале. Стоило надавить посильней, и показалось то самое гнилое нутро, которое он так старательно маскировал за маской наглеца и бретера.