Искин

Интересно, а прав ли я, говоря, что сегодня были спонтанные волнения, или у них есть организатор? Пока мои возможности, как в агентурном, так и в техническом плане очень малы. Эту ситуацию необходимо как можно быстрее исправлять. Начать планирую сегодня. Некоторым из задержанных будет предложено заменить приговор в виде изгнания на более мягкий, типа денежного штрафа и обязательных работ. Конечно при условии, что они дадут свое согласие на негласное сотрудничество.

Что касается людских потерь. Среди ценных для базы специалистов есть только раненные сотрудники полиции, которых относительно быстро должны привести в работоспособное состояние благодаря достижениям местной медицины. Есть раненные и убитые среди мирного населения, но их не слишком много, в основном те, кто попал под случайную пулю или решил поучаствовать в свободной охоте, но встретил добычу не по зубам.

Наиболее высокий процент потерь среди самих бунтовщиков. Из ста сорока трех человек принявших участие в попытке не дать вывести с территории базы изгнанников, убиты были пятьдесят два, не пострадало только двадцать пять задержанных, остальные получили ранения различной степени тяжести.

Что касается судебных решений. Из оставшихся в живых, пятеро преступников приговорено к высшей мере наказания. Приговор был немедленно приведен в исполнение. Осужденных вывезли за территорию базы, где уже я при помощи боевых лазеров интегрированных в комплекс ПВО ближнего радиуса действия проделал незапланированное природой отверстие в каждом из приговоренных.

С остальными поступил достаточно просто, так как крови на их руках нет, осужденные получили от года до пяти лет жизни вне территории базы. Правда те из них кто подписал соглашение о сотрудничестве, вместо изгнания получили приговор в виде обязательных общественных работ и крупных вычетов из заработной платы.

Все они переводились на специальный режим работы нейросети, при котором она круглосуточно транслировала все, что человек увидел или услышал на мои серверы. Таким образом, исполнитель не мог согласиться на сотрудничество чисто для вида, а потом отделываться ничего не значащими докладами. Пришлось создавать отдельный поток сознания, после чего возится с обучением его работе с таким многообразием данных.

Всю работу вновь испеченных шпионов разделил на две фазы, активную и пассивную. В пассивной фазе человек вел обычную жизнь, свободно общался, делал все, что ему хотелось. В это время все, что его окружало, постоянно анализировалось. Если информация, которую тот даже случайно увидит или услышит, признаваясь интересной, то агент переводился в активную фазу.

В активной фазе фигурант выполнял какое-либо задание. Ему могли поручить что-то простенькое, например, поддержать и развить случайно услышанный разговор. Постепенно, если у информатора получалось исполнять простые задания, то от командования могло поступить и что-то более сложное, например, проследить за человеком. Все задания оплачивались индивидуально, в зависимости от ценности добытых сведений, уровня мастерства агента и от моего сегодняшнего настроения. Само собой последний фактор, хоть и не включен в соглашение, но играл при расчете заработной платы самую большую роль, ведь сам агент не знал ни про сложность порученной ему миссии, ни про ее важность, ни про уровень своей квалификации.

Конечно со временем, если, а точнее когда мной будет создана отдельная структура, имеющая своей целью разведку и контрразведку, таких агентов тоже придется передать в ее подчинение. После чего установить им штатное расписание и твердые расценки в зависимости от вида задания потенциального риска и других факторов могущих способствовать или же помешать получению информации. Пока же лучше иметь хоть что-то, чем совсем ничего. Сомневаюсь, что эти недоделанные Джеймсы Бонды принесут мне много чего-то полезного. Вот только с другой стороны есть шанс, что среди этой кучки бандитов попадется один или два, что захотят достичь в нелегком деле шпионажа профессиональных высот. В конце концов, разведчиками не рождаются, ими становятся.

Что касается детей участников беспорядков, то по итогам событий было принято выгодное для меня решение. Родители, за исключением нескольких семей в которых дети считались лишь способом получать пособия, добровольно решили стать моими разведчиками и получили в качестве наказания различные сроки общественных работ. Самих детей на один год они были обязаны передать на воспитание в кадетские классы. Если все будет хорошо, и поведение родственников воспитанников кадетского корпуса не будет вызывать нареканий в течение года, родители получат право по своему усмотрению или оставить детей на дальнейшее обучение или забрать их из кадетских классов. При этом самих детей на протяжении года будут отпускать в увольнения домой на общих основаниях, да и их родственники имеют право навещать детей в часы посещений.