Искин

Вторым видом судов для военных был полноценный военный трибунал. Он проводился в местах постоянной дислокации подразделений. Здесь у обвиняемого было гораздо больше прав. Так военнослужащий мог выразить недоверие составу суда, состоящему из командиров базы, если считал, что рассмотрение дела будет необъективным по любым поводам. В этом случае дело сразу попало бы на рассмотрение ко мне, как к вышестоящей и независимой инстанции. Вот только самому военному в таком случае пришлось бы рисковать увеличением наказания. Так при рассмотрении дела, в обход суда первой инстанции, в случае если обвиняемый признавался виновным, любое наказание вынесенное судом как минимальное, так и максимальное должно было быть строже в полтора раза, по сравнению с тем, что имел право вынести суд первой инстанции. Однако если в таком случае приговор был в пользу обвиняемого, начиналось внутреннее расследование причин возможной необъективности суда первой инстанции. В этом случае наиболее вероятно кто-то из состава трибунала лишился бы своих погон или пострадал материально от назначенных штрафов.

Тем временем заседание военного трибунала базы 12 перешло на очередную стадию. Один из судей, исполняющий роль обвинителя, зачитал обвинения и разослал всем заинтересованным лицам копию записи произошедшего из новостной сети. Участникам процесса было предоставлено время, необходимое для просмотра записи, после чего обвиняемому был задан вопрос, признает ли он себя виновным. При получении положительного ответа, у подсудимого спросили о каких-либо доказательствах способных склонить суд к вынесению более мягкого приговора. Тут обвиняемый попытался указать на то, что первый удар в драке нанес не он, а неизвестный ему техник. Однако на замечание судьи, выполняющего роль обвинителя, что удар конечно нанес техник, но его причиной послужила попытка насильно вытащить его дочь из-за стола возразить оказалось нечего. Больше ничего в свою защиту военный сказать не смог. Суд удалился на совещание. Наказать виновного решили как в финансовом плане, ближайшие полгода треть от своей зарплаты тот будет перечислять в пользу пострадавшей от его действий девушки, так и телесно, провинившемуся предстояло перенести десять ударов плетью. Виновный оказался умным человеком и не стал подавать апелляцию. Видимо шестым чувством определив, что я по щедроте душевной только увеличу наказание.

К вечеру на базу была вызвана вся сотня приписанных к ней военных. Всех построили полукольцом возле эшафота, который также успели приготовить за сегодня. После этого на эшафот был доставлен осужденный. Его приковали к специальным распоркам, после чего один из солдат, которому по жребию выпало быть палачом, преступил к исполнению наказания. Система жеребьевки также была одним из защитных механизмов судебной системы. Солдат, после того как на него пал жребий, был вправе заявить что считает приговор слишком суровым и отказывается его исполнять. Если таких отказавшихся набиралось десять человек, решение суда первой инстанции подлежало пересмотру вышестоящим судом. Однако при сохранении приговора в силе, все отказавшиеся получали треть от наказания, причитавшегося осужденному. Только в случае вынесения приговора в виде смертной казни, каждый из отказников мог рассчитывать на десяток плетей. После последнего удара плетью потерявшего от боли сознание наказанного сняли с распорок и передали дежурной группе медиков. Видеозапись наказания, по просьбе коменданта, была размещена мной на новостном сайте базы. Обычно записи наказаний военных не выкладывались в общедоступные сети. Сама же новость о наказании наверняка стала бы и так известна всем заинтересованным, через родственников солдат присутствовавших при нем. Однако командующий настоял на появлении записи в сети базы. Этим планировалось добиться двух целей. Первой целью было повышение пошатнувшегося престижа военных в целом. Второй целью было создание должного образа самого коменданта как бескомпромиссного борца с неуставными отношениями и справедливого человека, для чего к записи самого наказания были добавлены вырезки из кадров судебного заседания, выставляющие его в выгодном свете.