– Ты не видела новостные ленты?
– Нет, – Лида пожала плечами и бросила сумочку на свой рабочий стол.
– Тогда лучше тебе увидеть это самой.
Лида подошла к Катиному столу и увидела на экране снимок Норберга. Статья гласила:
Лида почувствовала, как от страха в животе ворочается тугой ком. Это конец.
– И где это опубликовано? – сухо спросила она.
– Первым делом в газете «Селебрити». Потом подхватили новостные ленты в Cети. Мы насчитали три штуки. Но это дело времени, сама понимаешь, – сказала Рита.
– В западные источники просочилось?
– Мы не смотрели.
Лида сжала пальцы. Теперь Андерс ее возненавидит. А Казакова… Казакова просто распнет. Но как? Как это все попало в прессу? Взгляд Лиды упал на выключенный монитор ее рабочего компьютера, и она вспомнила про письмо.
– Олеся… – прошептала Лида, осененная внезапной догадкой. – Ты! Это ты им все слила! Это тебе надо было, чтобы я облажалась!
– С ума ты сошла?! – Кузнецова подняла ухоженные брови. – Первый раз слышу об этом.
– Так это правда? – спросила Катя. – Ты спала с Андерсом Норбергом?!
– Везет же некоторым! – Рита вздохнула. – Ну и как?
– И про беременность правда? – снова спросила Родионова.
– Какая разница! Все равно меня теперь уволят к чертовой матери! А все ты! – Лида с ненавистью посмотрела на Кузнецову. – Ни секунды не сомневаюсь. Надеюсь, теперь ты довольна!
– Да не знала я ничего! И тем более никому не говорила!
– А вы с ней поаккуратнее, – Лида обратилась к Кате Родионовой и Рите Вернер. – Она и вас сдаст, если ей будет выгодно.
Лида взяла сумочку и вышла из кабинета, еле сдерживаясь, чтобы не побежать.
– Я
Лида кинулась в уборную, от волнения ее стошнило. Она не дала себе заплакать, умылась, почистила зубы и поправила прическу. Затем попыталась принять самый невозмутимый вид, который только могла. Бог знает, сколько унижений ей заготовила Казакова.
– Элла Дмитриевна? – Лида приоткрыла дверь шефского кабинета.
– Стрельникова, заходи, – Казакова откинулась на спинку кресла. – Тебе крупно повезло, что ты не попалась мне полчаса назад.
– Почему?
– Потому что тогда я бы тебя подвергла публичной казни. Я была настолько зла, что даже устала.
– Я понимаю.
– Понимает она! Ты разочаровала меня так, что слов нет! Я и предположить не могла, что ты окажешься такой дурой! – под пудрой на щеках Эллы Дмитриевны проступил румянец. – Лечь под того, с кем работаешь! И это после того, как я отстранила Кузнецову за автограф! Нет, ты мало того, что раздвинула ноги, ты умудрилась залететь. По крайней мере, я надеюсь, что это правда, иначе ты обычная гнусная аферистка. Но и это не все! Ты слила все в желтую газету, вываляв в грязи мой журнал! Теперь никто не захочет с нами работать! Теперь все решат, что мы такая же убогая бульварная газетенка, как и все они!
– Я виновата во всем, кроме слива информации. Я все держала в секрете.
– Если кто-то твой секрет раскрыл, значит, виновата ты сама, – Казакова постучала ногтями по столу. – Если бы можно было тебя уволить дважды, я бы это сделала. С удовольствием. Но я уволю тебя один раз.
– Хорошо, – видимое самообладание стоило Лиде неимоверных усилий. – По какой статье?