Исключение из правила

– То, что копает, это понятно. Только она это как-то по-идиотски делает. Потом еще какой-то случай вспомнила столетней давности – и пошло-поехало. «Почему я обо всем узнаю последней? На кой мне такой зам, который мне ни о чем не докладывает?» Кто–то из сотрудников попытался ее успокоить, но только подлил масла в огонь. Она еще там начала орать, что всех поувольняет. В общем, все закончилось, как всегда.

– Да уж. Странно только, что она не понимает, что попросту рубит сук, на котором сидит. Ее без палочки-выручалочки Светланы Васильевны очень быстро с этого места уберут.

–А вот это вряд ли, – сказала Аня, мрачно подумав о том, что ее «покровитель», скорее всего, этого не допустит. – Ну, ничего, поживем-увидим. Единомышленников у нее здесь уже нет. Разве что Саша. Только он из другой категории. Не тот уровень. – Аня допила кофе одним глотком и поднялась.

– Ты куда? Еще даже половины второго нет.

– Мне там приказ нужно успеть допечатать на профессора одного, – произнесла, – все тем же замаскировано-фальшивым тоном произнесла Аня и пошла к дверям. Уже подойдя, повернулась и спросила уже своим обычным голосом:

– Поможешь мне фуршетный стол накрыть? – в ее голосе послышались просительные нотки.

Инга замялась, но подругу огорчать не хотелось – у нее и без того сложный выдался день, и без особой радости ответила:

– Помогу, конечно, куда ж я денусь. Где накрывать-то будем?

– В двести пятой.

– Там же ничего нет, – удивилась Инга.

– Есть. Там поставили стол большой круглый для семинаров. Для фуршета –то, что нужно. Тем более, аудитория после ремонта – красиво, очень стильно. Ты не была еще?

– Нет. Не была. Ладно, в двести пятой так в двести пятой.

Аня подбежала к подруге, чмокнула в щеку, сказала: «Что бы я без тебя делала», немного успокоив этим Ингу, и убежала.

***

В половине четвертого, спустя два часа после обеденного разговора с Аней, Инга поднималась на второй этаж Юридической Академии, держа в одной руке пакет с продуктами, а в другой – бутылку шампанского. Все, что она не успела взять, должна была следом за ней принести Аня.

В коридорах царил полумрак, хотя на улице все еще было светло. Большинство сотрудников разошлись по домам после совещания – в отсутствие студентов Алиева отпустила подчиненных пораньше. Непривычная тишина почему-то действовала Инге на нервы. Она быстро миновала особенно затемненную часть коридора и, засунув бутылку с шампанским под мышку, вставила ключ в скважину. Тот долго не хотел проворачиваться и Инга долго мучилась, пытаясь его повернуть, то и дело поправляя шампанское, которое все время норовило выскользнуть. Наконец, непослушная дверь подалась и Инга ввалилась в аудиторию. Она не сразу поняла, что на полу возле стола лежит человек, а когда поняла, оцепенела от ужаса и страшного предчувствия. Бутылка все же выскользнула и, ударившись о пол, с грохотом разбилась. В тишине, резавшей уши, этот звук прозвучал как выстрел. Прозрачные струйки с тихим шипением растекались в разные стороны.

Она поставила пакет на пол и, боясь отвернуться от того, что она увидела, нашарила свободной рукой выключатель. Брызнул свет, и Инга поняла, что шампанское уже не понадобится. Это была Алиева. Она лежала на спине, головой к окну, леваянога в стильном черном сапоге была неестественно вывернута. Дрожа от страха и чувствуя, как бешено стучит сердце, Инга подошла поближе. Почему-то с первой минуты ей стало ясно, что директорша мертва, и все же она спросила дрожащим голосом:

– Изольда Викторовна, вам плохо? Что с вами?

Лицо директорши было белым как мел. И тут, еле сдержав крик, Инга увидела кровь – ее было не слишком много, и она вытекала из разбитого виска начальницы. Недалеко от нее валялся бронзовый тигр –тот самый, подаренный ей сослуживцами на новый год. Теперь он лежал здесь, на полу, и его морда была красной, словно он только что пообедал.

***

Инга сидела за своим столом, закрыв лицо руками. Ее все еще сильно мутило. Она без конца прокручивала в голове то, что случилось еще совсем недавно…

Осознав, что произошло, она закричала и стала пятиться. Сознание то приближалось, то отдалялось от нее, идумалось, будто во сне. Откуда-то издалека она услышала Анин голос, а потом увидела и саму Аню, которая шла следом, а, услышав крик Инги, вбежала и увидела то же, что и она. Аня приблизилась к ней и что-то говорила. У нее было сердитое встревоженное лицо, глаза блестели, но Инга не понимала, чего хочет от нее подруга, перед ее взглядом стояло белое лицо Алиевой и тонкая струйка крови, сбежавшей с виска…

Потом Инга как-то внезапно пришла в себя и поняла, что сидит на полу у стены все в той же двести пятой аудитории. Ей почему–то казалось, что прошло очень много времени, хотя прошло всего несколько минут. Она встала и, слегка пошатываясь, вышла в коридор.