Исключительная. Ашура. Книга третья

Безумный микс воспоминаний, хлынувший на Арриана, опустошал его; причинял невыносимую боль. Чувство стыда, заставляло разочароваться в самом себе всё больше и больше. Это чувство, словно невидимая чёрная рука, припечатывала его к земле, не давая не единого шанса на ретирование. Арриан чувствовал себя мерзко. Неконтролируемое чувство безысходности нарастало с оглушительной скоростью. За то короткое время пока ангел был зачарован, он натворил столько дел, что врата Асааки и Аррурии ему навсегда закрыты. Его цель и стремления снова встать в строй со своими братьями и гордо называться «ангелом» разрушились на мелкие кусочки. Настолько, что даже нет шанса воссоздать их обратно. Свою ссылку он переносил, живя надеждой. Арриан стремился показать себя с лучшей стороны; пытался помочь своим братьям здесь на Земле; пытался доказать братьям, что он осознал всё и впредь не совершит подобного, но эта ведьма испортила всё. Теперь его участь определена: он навсегда останется падшим, и даже права стать человек и закончить свои страдания, у него больше нет. Он будет вечно бродить падшим по Земле в дали от дома и от братьев, которые со временем забудут про него. Вот только ангел позабыл, что наступил на те же грабли дважды. И эта ссылка не стала для него уроком. Вероятно, он сделан из другого теста, раз не может устоять перед смертными женщинами. Врата Аррурии ему закрыты навсегда лишь по его вине, в свою он душу впустил постыдные желания вновь познать из запретных чувств. Любовь к смертной женщине лишила его всякого права. Но, думая, что вечно будет он бродить падшим по Земле – ошибочно: за столь страшные преступления, последуют страшные наказания, а именно смерть, вечная смерть. Арриан никогда не воплотится больше ни ангелом, ни человекам, ни каким-либо другим существом. Его ждёт самая высшая кара на верхнем уровне – вечная смерть. Но он так молод, только начал свой путь… Но даже эти мысли о последствиях не имеют веса по сравнению с тем, что он ощущает, вспоминая последние минуты жизни своего брата Иезекиля, которого он так безжалостно убил. Нет, это хуже смерти, это несравнимо ни с чем: раздирающая боль внутри, которая царапает душу, оставляя глубокие порезы. Лучше бы он навсегда остался тем бесчувственным рабом со стёртой памятью, лишь бы не испытывать эти муки угрызения совести. В том состоянии он мог бы хоть как-то существовать. А сейчас, он не сможет смотреть братьям в глаза, не сможет даже заговорить с ними. Они никогда не простят ему его преступления, никогда не назовут больше «братом». Он стал позором для рода ангелов.

В его упаднические мысли ворвались вспоминания об Элис. Она, словно светлая нимфа, своим ярким светом разгоняла тьму внутри, на время заглушая боль. Её прекрасные зелёные глаза, волнистые рыжие волосы, лучезарная улыбка, словно чары Мерены затмевали все отрицательные мысли так терзающие его душу. Арриан ощутил знакомую теплоту, обволакивающую его душу и тело. Это тепло, словно волшебная нить, которая стягивала бреши, нанесённые болью и терзанием от мук. Элис единственная, кто может успокоить его, кто может излечить его раненую душу. Мысль, что она есть в его жизни, облегчала боль. Но его разум напоминал: век Элис недолог, когда-то его любимая уйдёт. Арриан осознал, что именно эти мысли приносили ещё самую сильную боль. Сейчас, на время, он должен заглушить мысли о своих преступлениях. Он должен вывести на первый план Элис, посвятить всего себя ей, насладиться остатком её жизни. Вот только сейчас это не Элис, а неизвестное существо, захватившее тело любимой, и неизвестно, что оно сделало с ней. Возможно, Элис, как Селена, глубоко запрятана внутри; возможно, мучается от боли и это существо питается ей, а возможно, она уже мертва. Это главное сейчас для Арриана, он должен отпустить всё и направить свой взор лишь на Элис. Он должен спасти её, должен найти способ освободить Элис, а после, он сам позволит братьям отвести его к Стражам. Сейчас, он должен быть рядом с той, кто называет себя Исключительной, помогать ей…