Исключительно твой

Дыхание перекрыло, кислорода не хватало. Бегом сбежал по лестнице, садясь в машину, удивляясь, как ее не угнали. Тело окаменело, а на лбу выступила испарина. Я не умираю, хотя страх есть. Распрямил ладонь перед собой, представив, что каждый палец это горящая свеча. По одному, медленно начал их задувать. Не помогало. Переключился на окна больницы, начиная считать, с верхнего левого. Считал до тех пор, пока не отпустило.

Впервые меня накрыла паническая атака. Вещи намокли от пота так, что хоть выжимай. Поехал к себе, но не стал заходить, постучав в соседнюю дверь, молясь, хоть бы он был дома.

— Ты че такой бледный? — спросил у него, когда Серега открыл дверь.

— Живот болит. Ты че то не лучше выглядишь. — хер его знает, как я выглядел, было совершенно по фиг. Наверняка, от меня еще знатно воняло. Зашел в квартиру, закрыв дверь.

— Таблетки пил?

— Док, иди в жопу. Я выпил половину аптечки, мне не пять. — свалился на диван в гостиной, клацая кнопками пульта.

— Водка есть?

— Коньяк. В нижнем ящике поройся.

Набрел на ту самую бутылку, на эликсир забвения, который немного притупит мое отчаяние. Не стал утруждать себя поиском стаканов, открыв крышку, залпом выпил немного, сколько смогла выдержать моя гортань, обжигаясь алкоголем. Отпил еще и еще, и еще.

— Ты че там застрял то? — позвал друг.

Зашел в гостиную, с бутылкой в руке, облокотившись на дверной косяк.

— Че празднуешь? — Серега, махнул головой в сторону бутылки.

— Ухожу из меда. Завтра забираю документы. — у друга медленно округлялись глаза, такого же цвета, как у его сестры.

Встав с дивана, подошел ко мне.

— Ты где так ебнулся? Не гони. — отобрал у меня бутылку, отпив.

— Нигде. Так решил.

— Я чего-то не знаю? Так говори, не еби мозг, себе и людям.

— Не ебу. Думал и решил. Не хочу быть врачом.

— Сань, я тебя с пеленок знаю. Ты в роддоме заявил, что хочешь стать врачом. Я помню, хоть это и было 19 лет назад.

На хуй он заговорил о роддоме? Меня снова затошнило, а по телу прошел невидимый разряд тока, намного выше, чем проходило в розетке.

— Завтра проснешься и передумаешь, не гони. Давай лучше посмотрим чего — нибудь.

Только он не знал, что не передумаю, поеду и завтра же утром перечеркну все то, к чему стремился так долго, с самого детства. Потому что не смогу больше, я не талант от Бога. Я всего лишь зубрило, который возомнил себя всемогущим врачом.

Мы смотрели, какой-то боевик, отпивая по очереди из бутылки. Картинки мигали на экране, сменяясь одна за другой. Не слышал, о чем говорят герои.