Исключительно твой

В кармане вибрирует телефон. Наверняка меня давно уже потеряли. Делать нечего. Пока надо валить. Толкаю калитку. Раз — облом. И со второй попытки ничего не выходит. Афина оттесняет меня в сторонку и, резко опустив ручку, рывком открывает дверь.

— Вот так надо. Сильно и до упора.

Нет, я, конечно, понимаю, какой смысл Афина вкладывает в слова, но в голову бьет, словно она совсем о другом. Меня окатывает волной испепеляющей нестерпимой жажды.

— Ты когда освобождаешься? — сиплю я, раз уж мы перешли на ты. Афина вскидывает ресницы. На секунду ее задумчивый взгляд задерживается на моем лице. На губах мелькает улыбка.

— Ничего не выйдет. Даже не пытайся. — Отводит глаза.

— Почему? — задерживаю в руке ее ладонь.

— Просто. Извини, мне нужно идти.

Делать нечего. Отпускаю. Не держать же мне ее силой! Танюшка машет пухлой ладошкой. Машу ей в ответ. Калитка с лязгом захлопывается у меня перед носом. Телефон опять настойчиво звонит.

— Да… — отхожу. — Что там у вас случилось?

— Мы босса потеряли, Марат Маратыч. Где тебя носит?

Они потеряли, блин… Да я вообще, похоже, потерян. Оглядываюсь на злосчастный забор. В ушах звучат строчки из древней песни: «Выкраду вместе с забором»…

— Я на место заехал посмотреть, что да как. Сейчас заскочу в больницу к пострадавшим.

— Вот еще! Ты свою физиономию не свети. Учуют, что сам биг босс подъехал, повысят ставки. А тут и без тебя уже один алкаш орет, что ему непременно нужно лечение в Швейцарии.

— Подъеду — разберемся, — смеюсь. Внутри пузырятся эндорфины. Мне так офигенно, несмотря на ее «нет», что я готов оплатить лечение всей деревне.

— Ну, как скажешь. А потом какой у нас план?

— Потом я тут потусуюсь. С местными.

Миша в трубке закашливается.

— Лучше ты ничего не придумал? — возмущается.

— Нет. А у тебя есть какие-то другие идеи?

— Пока нет.

— А у меня нет лишнего времени. Стройку надо начинать. А как это сделать, если мы не знаем, кто стоит за пикетом?

— Но…

— Миш, я уже еду. Там и поговорим, — закрываю тему.

Больница в поселке — зрелище довольно унылое. Из четырех пострадавших, о которых мне стало известно, в ней остался всего один. Тот, которому лечение в Швейцарии подавай. Остальные отделались легким испугом. Ну, или нарочно наврали о травмах, чтобы раздуть скандал. Нахожу врача, получаю заверения в том, что у бедолаги есть все необходимое. И что его сотряс вполне по силам вылечить даже местным специалистам.

— На Петровиче все заживает, как на собаке. Вы не переживайте, — уверяет меня докторица.

— Тогда я денег ему оставлю.

— Зачем?

— На лечение.

— Лекарствами его уже обеспечили, а если оставите ему деньги, он их все подчистую пропьет.

Смотрю на Мишу, тот закатывает глаза, мол, а я тебе что говорил?

— Ладно. Тогда это вам. Возьмите на расходы. Пойдем, — оборачиваюсь к заму.

— Охрана не в восторге, что ты в самоволку отправился.

— Ничего. Переживут. Лучше подскажи, есть ли здесь какой-нибудь магазин поблизости?

— Тебе зачем?

— Жратвы купить. Я же в лагере остаюсь. Ты что, совсем меня не слушаешь? — открываю багажник. Помимо всего прочего здесь у меня имеется несколько комплектов одежды, спальник и тонкий походный матрас. Иногда я могу вот так в один момент сорваться и куда-то поехать… Иногда с друзьями, но чаще — один.

— Ты?! В лагере? Да зачем, господи?!

— Хочу прощупать ситуацию изнутри.

— Так я поручу кому-нибудь другому прощупать. Ну, не тебе ж этой херней страдать?!

— Я как раз хотел отдохнуть пару дней, Мих. А там хорошо. Озеро, ивы, природа. Вот же черт! — прячусь в тень.

— Это еще что за нимфы? — глядит вслед проходящим вверх по улице девчонкам мой зам.

— «Блогерши недоделанные. Экоактивистки долбаные»… — цитирую я иронично.

— Вот эти? — тычет пальцем. — А! Так вот с чего у тебя такое желание остаться, — смеется. — А я-то думал. Что, зацепили девочки? Хороши-и-ие. Только посмотри.

Я и смотрю, да. Но не на них. Потому что в сравнении с Афиной все другие женщины меркнут. Там такая порода чувствуется, что просто ух! Эти на ее фоне — дворняжки.

— Поеду, познакомлюсь. Узнаю, че да как. Вдруг кто-нибудь проболтается?

— Не нравится мне эта авантюра, — нудит Миша.

— Да все нормально будет, — отмахиваюсь. — Ну, хочешь, оставь со мной пару ребят. Только чтобы они не отсвечивали. Оставь мне хоть немного приватности.

Миха задумчиво кивает. Я запрыгиваю в машину. Плавно трогаюсь. И через несколько десятков метров так же плавно притормаживаю, поравнявшись с девицами.

— Привет. Куда направляетесь, красивые?

— В магазин, — кокетливо хлопает ресничками одна.

— О, а мы тебя знаем! Ты с Афиной был, — подключается к разговору другая.

Был. Да… И буду.

— Все так. Хотите, подвезу?

Девчонки радостно кивают. Быстренько набиваются в тачку. Все ж в машине кондиционер, а на улице асфальт от жары плавится.

— Надеюсь, нам по пути!

— Я тоже в магазин, да. Надо бы пополнить запасы еды. У вас как в лагере с этим? Есть дежурный по кухне? Или каждый сам за себя?

— Есть-есть. Заведует всем интернатская повариха, а мы на подхвате.

— Не знаю, как вам, а мне этот режим боком выходит, — бурчит одна из девчонок. Другая щиплет ее.