Исколотое тело (ЛП)

Тщательный обыск в итоге дал только две вещи, представляющие интерес. Первой был бумажник с десятью новыми казначейскими билетами с той же последовательностью, что и найденные в кармане Перитона и выданные мистеру Мандуляну в прошлый четверг филиалом «Домашнего и имперского банка» на Ломбард-стрит вместе с пятью тысячами девятисот шестьюдесятью другими; второй же было твидовое пальто, из которого был неровно вырван треугольный кусок, по форме, размеру и текстуре идентичный найденному в Старом лесу Килби.

На основании этих двух находок инспектор Флеминг запросил и получил ордер на арест Джона Лоуренса по обвинению в предумышленном убийстве Сеймура Перитона.

Глава Х. Сыщик-любитель

Обстановка в доме Маколеев была напряженной. Поэт Людовик целыми днями и большую часть вечеров задумчиво бродил по саду Перротс. Он был глубоко несчастлив. Страдания прошлой недели, когда фавноподобное лицо и сатирический смех Сеймура Перитона играли первостепенную роль в жизни и мыслях Людовика, не тускнели и уж тем более не стерлись из памяти лишь оттого, что человек, ненавидимый им, встретил свой внезапный и насильственный конец. Перитон ушел, но причиненное им зло осталось. Так небрежно брошенные Робертом фатальные слова «лежалый товар» снова и снова эхом отзывались в голове поэта подобно звукам труб Судного дня. Фигурой, внешностью и манерами поэт напоминал гвардейца, но чувствительностью он походил на застенчивого студента, который писал свое первое стихотворение о розах. Как и у всех чувствительных людей, уж если его съедала ненависть, то он ненавидел глубоко, мрачно и неистово. Мысль хоть о каком-то сочувствии к умершему даже не приходила ему в голову. Людовик ощущал одну лишь ненависть к Перитону, и после смерти того она была ничуть не меньше, чем при его жизни. Он также постепенно заставил себя – бессознательно, но все же несомненно – распространить эту ненависть и на Ирен Коллис. Ведь эта женщина не отвергла Перитона, но поощряла его визиты и отправилась вместе с ним в Лондон. Роберту не требовалось многозначительно поднимать брови, отвечая на его вопрос, – и без того было понятно, что случалось с девушками, отправлявшимися в Лондон вместе с Сеймуром Перитоном. Также не требовалось и его едва заметного пожатия плеч и удивленной улыбки всякий раз, когда Адриан упоминал об Ирен Коллис, чтобы понять, какого рода женщиной должна быть та, что принимала предложения и приглашения Сеймура Перитона.

Адриан вносил свой вклад в обычное течение жизни в Перротс, довольно часто упоминая Ирен Коллис. Хотя он знал о ее существовании уже два-три года – впрочем, смутно, – присущая ей красота души и характера открылась ему лишь недавно. Это случилось примерно за две недели до описываемых событий, когда в Килби-Сент-Бенедикт пешком прибыл человек с тачкой, в которой было около дюжины клеток с канарейками. По меньшей мере три птицы находились в до того маленьких клетушках, что не могли даже расправить крылья. Случайно встретивший этого человека на улице Адриан был настолько ослеплен яростью и гневом от этой картины, что даже не смог собраться с духом и напасть на этого человека, как несколькими днями позже он напал на Карью.

Его хватило только на то, чтобы опуститься на скамейку у обочины дороги, сжав голову в руках и задыхаясь от гнева. В этот момент появилась миссис Коллис – она тянула за руку сопротивляющегося полицейского констебля Джека Бакстера. Не прошло и пяти минут, как она не только купила и освободила всех птиц, но и выдвинула против торговца канарейками обвинение в жестком обращении с ними, в результате чего этот человек был приговорен к тридцати дням принудительных работ.

С этого момента Адриан начал время от времени замечать, что если на свете и есть такие люди, красоту, добродетель, утонченность и очарование душевных качеств которых можно сравнить, например, со стрекозами или зимородками, то Ирен Коллис, несомненно, входит в их число. И если такая мысль приходила ему в голову в присутствии брата или отца, он не стеснялся тут же высказать ее самым поэтичным и восторженным слогом. Всякий раз, делая это, он не замечал, что его отец тут же утыкается взглядом в тарелку, в пол или в землю, а Роберт переводит взгляд на отца – Адриан вообще не привык замечать что-либо в поведении своих ближних.