Искорка

Внутри снова зашевелилась подозрительность. Я впервые лицом к лицу встречаюсь с настолько высокопоставленной персоной. Чтобы герцог и озаботился делом какой-то студентки-провинциалки, еще и жутко проблемной к тому же? Это странно и немного настораживает. От людей, обличенных властью и деньгами, можно ждать чего угодно. Но он обещает помощь… А без помощи мне никак.

– Поговорим? Я многое узнал от Марлии Литис, но хотелось бы послушать и тебя.

– Да… – поморщилась, прислонившись к стене.

Рассиживаться в моей камере было негде.

– Что произошло в тот вечер?

Скрывать было особо нечего, поэтому я пожала плечами и стала рассказывать:

– Это была самооборона. Марис Торли с дружками наелись каких-то наркотиков и подкараулили меня в переулке возле института. Стали приставать, решили… раздеть… Они знали о моей… особенности, но явно не воспринимали реальность тогда. А я ведь не могу это контролировать… В общем, Марису досталось больше всех, у него сильно обожжено лицо. Его друзья пострадали меньше, но им тоже придется лечиться…

– А можешь продемонстрировать? – спросил лорд Дорней.

– Продемонстрировать? – я машинально поправила перчатки из тонкого галийского шелка, которые не снимала почти круглосуточно.

– Да. Знаю, что эта часть твоего дара не блокируется антимагией.

– Не блокируется, – согласилась, опустив голову. – Но это опасно.

– Я хочу понять, с чем имею дело, – серьезно сказал мужчина.

– Вы не представляете…

– Слово лорда, что беру все последствия на себя.

– Ну ладно, – согласилась со вздохом.

Я сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь, и стянула перчатку. В конце концов, если не злюсь или нервничаю, ему просто будет больно.

Лорд сделал шаг ко мне, протянул руку и коснулся моих пальцев. Раздался тихий треск, с них сорвалась молния и ударила его.

– Кыст! – выругался мужчина, машинально шагая назад. – Надо же. Это больно.

– Да… – я закусила губу.

– А если через щит? Например, самый сильный в моем арсенале?

– Щит? – изумленно подняла голову.

Лорд Дорней смотрел на меня с искренним интересом, а не отвращением, как обычно бывало с пострадавшими от моего дара. Он сделал затейливый пасс, окутывая себе плотной пленкой какого-то мощного заклинания, от которого у меня на шее волоски встали дыбом, и снова приблизился.

– Давай теперь так.

Не дожидаясь, пока я подам руку, коснулся моих пальцев. Но совершенно с тем же результатом: треск, запах озона и разряд молнии, бьющий неосторожного чужака.

– Занятно, – тот сбросил щит и отошел, потирая руку.

– Простите.

– Тебе не за что извиняться, – поморщился лорд. – Ты ведь не виновата, что достался такой дар.

– Многие считают иначе, – прошептала еле слышно.

– Расскажи о нем.

Наплевав на приличия, я уселась на свою лавку, застеленную тонким одеялом, и стала говорить:

– Мой дар проснулся, когда мне было шестнадцать. Я упала с дерева, и от испуга проснулась магия, не позволившая мне убиться, а потом начали сереть глаза и волосы, показывая, какая стихия мне досталась.

– Чистый воздушник.

– Да. Сначала все вроде бы обрадовались, потому что кроме меня магов в семье не было. Но через несколько недель началось… все это. Я стала бить молниями в ответ на любое прикосновение. Родители думали, это временно, потом решили, что я делаю так специально и начали ругать. Но это не помогало, а очень скоро выяснилось, что я реагирую ударами молний даже когда сплю. Стало понятно: сами мы не справимся.

– Тебя показывали специалистам?

– Да, – вздохнула. – Больше года меня водили к целителям, магам и просто каким-то странным ведунам. Они кормили меня таблетками, пытались проводить ритуалы, один раз даже нацепили антимагические браслеты вроде этих. Но ничего не помогло.

– Хоть какие-то идеи у них были?

– О, целая куча. Одни утверждали, что меня прокляли. Другие – что это последствия механизм самозащиты в ответ на какую-то опасность. Вот только ничего такого опасного в моей жизни никогда не происходило. Третьи говорили о врожденных дефектах внутреннего источника, но этих самых дефектов никто так и не нашел. В общем, однажды родители поняли, что просто выбрасывают деньги на ветер, и махнули на меня рукой. Ну а когда мне исполнилось восемнадцать, я поступила в институт Линта.

– В захолустный сельскохозяйственный, прости за грубость? Почему сюда? У тебя слишком сильный дар для этого места.

– Наверное… – я дернула плечом. – Но здесь очень маленький конкурс. И можно поступить даже с такой проблемой, как у меня. Думала, отучусь на погодника, поселюсь где-нибудь в глуши и буду гонять тучи над полями… Только вот как все вышло.

Мне ведь оставался всего месяц до получения диплома. А теперь не только диплом, даже свобода видится очень туманно и неопределенно.

– Тучи над полями… Какое расточительство, – пробормотал себе под нос мужчина, потом сказал уже громче. – Ты ведь понимаешь, что, даже когда с тебя снимут все обвинения, в Линте делать уже будет нечего?

– Понимаю, – опустила голову, рассматривая надоевшие за пять дней антимагические браслеты.