Искра Божья, или Как воспитать гения

Даже Кристофер присоединился к нам. Филлис не смогла привезти его, как мы планировали раньше, поэтому Джейк позвонил ему и включил громкую связь, и Кристофер так и оставался с нами на телефоне весь день. Они с Джейком даже умудрились обменяться приветственными жестами по телефону, и в знак солидарности Кристофер открыл пакет с крекерами со своей стороны. Через какое-то время мне даже показалось, что он находится здесь, с нами. Это был замечательный день.

Вскоре после этого я получила из города Кирклина официальное письмо, в котором снова были плохие вести. Здание нашего центра отдыха и развлечений представляло опасность, говорилось в письме, и у города не остается выбора, как только снести его. Я закрыла глаза и увидела, как ядро для разрушения зданий раскачивается над баскетбольной площадкой, которую мы так надеялись там построить. Неожиданный поворот событий? Но они не только собирались разрушить наше здание, но еще хотели, чтобы мы оплатили им эту работу. Пока стояла, держа в руках письмо и закрыв глаза, я подумала: «Хуже, чем сейчас, уже быть не может».

Неделей позже я бы отдала все, чтобы отречься от своих слов.

Завистливый ангел

В конце февраля мне позвонила моя хорошая знакомая Рейчел и сказала, чтобы я немедленно включила телевизор. Я выпучила глаза и сказала:

— Не говори больше ничего. Опять плохие новости?

Я подумала, что закрывается еще одна фабрика, большое несчастье для кого-то, кого мы знаем. Но горькая шутка так и не прозвучала, когда я услышала всхлипывания на другом конце провода.

Я включила телевизор, чтобы услышать новости на местном канале, и увидела слова: «Срочное сообщение: школьник начальной школы Милл-Спринг насмерть сбит школьным автобусом», которые медленно двигались по экрану. Даже когда я увидела его имя, даже когда показали фотографию его школы на экране, я все еще не могла поверить, что речь идет о Кристофере.

Шофер школьного автобуса, на котором он приехал, высадил его на парковке школьных автобусов, а не на повороте, где Кристофер обычно выходил, когда приезжал в школу. Далее произошло то, что до боли знает каждый родитель, чей ребенок страдает аутизмом, — Кристофер, которого высадили в незнакомом месте, не сориентировался и попытался пройти между припаркованными машинами к входу в здание, которое он хорошо знал. Он вышел на другую дорожку, по которой ездили школьные автобусы, где и был сбит одним из них.

Не помню, что еще происходило в тот день. Я была потрясена. Как мы сможем сказать об этом Джейку?

Когда Джейк пришел домой, у нас в гостиной, расположившись в форме подковы перед телевизором, стояли соседки и родители детей, которые посещали спортивный центр. Нарни рыдала, опершись на мою спину, а я застыла и не могла ни двигаться, ни говорить.

— Произошел несчастный случай? — спросил Джейк, внимательно всматриваясь в лица, стараясь найти ответ.

И как будто услышав его вопрос, на экране телевизора снова появилась фотография школы, где учился Кристофер. Я видела по лицу Джейка, как к нему пришло понимание того, что произошло. Он бросился на тахту и издал такой звук, какой мне никогда не приходилось слышать от человека, и, дай бог, никогда больше не придется услышать.

Он оставался там, накрывшись диванными подушками, в течение нескольких часов. Потом мы с Майклом подняли его, и мы с Джейком поехали к Филлис. Мы с ней были в достаточно близких отношениях, ияне стала стучать в дверь. Мы увидели, что она сидит не двигаясь в гостиной, все еще в халате и тапочках, как была утром, а телефон все звонит и звонит. Джейк взял ее за одну руку, я — за другую, и мы втроем так и просидели почти всю ночь.

Горе Джейка от потери лучшего друга спровоцировало приступ аутизма. Его печаль была настолько огромной и всепоглощающей, что я даже подумала, что у него не осталось больше сил на общение, которое обычно требовало от него полной отдачи. В его душе осталось место для одного-единственного чувства — скорби, и ему было невдомек, что люди обычно пользуются более широким спектром эмоций.

Например, Джейк был совершенно искренне шокирован поведением на поминках тех, кто пришел на похороны. Конечно, настроение у всех было ужасное, чувствовалось полное опустошение. Но там также была еда, как это обычно бывает, и все накладывали себе тарелки и садились за стол. Для меня и практически для всех присутствующих это был своеобразный традиционный жест со стороны общины и друзей — людей, приветствующих жизнь, несмотря на весь ужас трагедии, но это было выше понимания Джейка. Ему было невыносимо видеть, что у этих людей в душе есть место не только для скорби, что они могут перед лицом этой невосполнимой потери съесть кусок курицы или спросить у кого-то, как их внуки успевают в школе. Большую часть дня он сидел рядом с Филлис, среди тех, кто принимал соболезнования, как член семьи, которым он стал.

Когда мы возвращались домой в машине, Джейк сказал:

— Не знал, что ангелам бывает завидно.

Я не поняла:

— О чем ты, милый? Ангелы не завидуют.