Искра Хаоса: тёмная сторона (СИ)

Дамблдор же просто позвал Фоукса и попросил его перенести меня в больничное крыло. Чёрный феникс, тело которого горело призрачным пламенем, выскочил из тени в углу.

— Курлык?

— Да ладно, тебе же не трудно… — как-то неуверенно произнёс Дамблдор.

— Курлык-курлык, мамку твою, курлык, — мне кажется, или в его звуках была какая-то странность?

— Видите ли, Джон, хоть то, во что благодаря Вам, — в голосе Дамблдора была лёгкая укоризна, — превратился мой фамилиар и не агрессивно, но Фоукс стал несколько свободолюбивей…

— Курлык-курлык, благодетель, курлык? — опять что-то странное.

— Да, хотя с тем, что это так уж хорошо, я бы поспорил…

Комната начала плавно затемняться, погружаясь во тьму. Темнота казалась дружелюбной. Тихой, надёжной, родной. Она ластилась ко мне, будто поток тёплой воды, проходящий сквозь расслабленные пальцы руки.

Обнаружено среднее родство с тьмой.

Ух, ты! Здорово! Магия тьмы… Я представил себя, низвергающим орды врагов куда-то в бездонную пропасть из тьмы, недружелюбную для них и комфортную для меня. Да, это было бы неплохо.

Постепенно комната начала снова светлеть, обретая очертания больничного крыла Хогвартса. Фоукс таки перенёс меня? Надо бы научиться, у него этому способу перемещения, ведь он, кажется, разумен.

— Спасибо, Фоукс, — поблагодарил я свой транспорт.

— Курл… Тьфу, пожалуйста, — произнёс он и исчез во вспышке тьмы.

Хм, он действительно умеет говорить. Занятно. Такс, позвать Помфри не получится, ведь у меня слишком низкая сила для того, чтобы издавать громкие звуки. Поспать не получится, ведь заклинание Дамблдора спало, и сломанные рёбра снова начали болеть.

И всё-таки обидно, что я, оказывается, мог ничего не мудрить, а пойти к Дамблдору и сказать всё, как оно есть. Хотя моя паранойя была бы сильно против, ведь тогда я не знал, что директору известно о моей сути и Искра Хаоса не доставляет серьёзных проблем окружающим, если я этого не желаю.

И ведь никого не напрячь, — больничное крыло совсем пустое, и в нём нет ни одного пациента. С другой стороны, никто не будет донимать меня расспросами о том, как я сюда попал и по какой статье.

Боковым зрением я заметил, что входная дверь открылась и в помещение вошла чем-то недовольная (хотя не нужно иметь 19 интеллекта, чтобы понять, чем именно) Помфри:

— Снова Вы, мистер Митхольд. Что на этот раз? — резковато поинтересовалась хозяйка кабинета.

— Сломаны рёбра, и мышцы сильно ослабели. Даже говорить громко не могу.

Глаза Помфри как-то нехорошо блеснули. Ой, вэй! Я, если честно, рассчитывал просто выпить какое-нибудь зелье роста мышц, восстановить силу и слинять отсюда, но, видимо, всё не так уж и просто. Итак, насколько сильно я просчитался?

Помфри кинула диагностирующее заклинание, потрогала мышцы, поцокала языком и сказала:

— Сломанные рёбра лечатся элементарно, а вот с мышцами всё не так просто. У тебя два пути: первый — это долго и муторно качать их заново. Второй способ очень неприятный и имеет очень сильные побочные эффекты.

— Что за способ?

— Зелье, которое уничтожит ставшие непригодными мышцы. Это довольно болезненный процесс. И ещё одно, которое нарастит их заново. Тоже мало приятного, хотя это не самое страшное. Ведь у этого способа есть неприятный побочный эффект — повреждение каналов магии, которые будут восстанавливаться около месяца, после чего Вы сможете колдовать, но немного слабее.

— Мне нужно подумать.

— Думайте, у Вас есть время до завтра. А пока выпейте это.

Этим оказалось зелье Костероста. Оно напоминало концентрированный бульон говяжьего Доширака. То есть было очень острым и неприятным на вкус. Но деваться некуда, благо там всего лишь одна рюмка, ведь сломаны всего-то два ребра.

Но эта ситуация… Месяц — это очень большой срок, за который я вполне могу помереть. И было бы очень неприятно, если бы я не получил плюсик в магию, а, наоборот, потерял бы. Тогда попадание в тело без магии может, и не было для меня приговором, но как минимум, сильно ослабило мои способности, типа контроля времени.

Очевидными являются два варианта дальнейших действий. Первый предполагает долгие тренировки, в результате которых я более-менее восстановлюсь. Второй вариант предполагает забить на всё и потерять единицу интеллекта души, снизив этот параметр у тела и закинув освободившиеся очки в силу.

Надо ли говорить, что оба варианта вызывали чувство отторжения и нежелания принимать реальность. Ну, хорошо, две единицы в силу я могу получить, отняв их из ловкости. Уже легче. И ещё единицу вычту из выносливости. Хм, всё сходится. Хотя от девятнадцатибального интеллекта ожидается более изящное решение…

Впрочем, у меня есть время подумать до завтра.

— Доброе утро, мистер Митхольд, Вы приняли решение? — после завтрака поинтересовалась мадам Помфри.

— Да, но у меня остались некоторые вопросы, — за вечер размышлений их накопилось действительно немало.

— Спрашивайте, я отвечу, если это будет в моих силах.

— Хорошо. Оказывают ли эти зелья влияние на сердечную мышцу? — первый вопрос, который возникает в голове, если подумать о зельях для роста мышечной массы.