Искра, погружайся! В плену Янтаря

Весь день Джошуа нахваливал мой сегодняшний наряд – свободную рубашку и, средней длинны юбку, но впервые не стал провожать домой. Я допоздна просидела на работе, вызвавшись добровольно отдраить все кастрюли и посуду. После сегодняшней сцены в столовой, мне совсем не хотелось сталкиваться с Клаудом, даже не помню, как добралась до дома. Мыслями я была совсем далеко от реальности. С одной стороны, я понимала, что это не должно меня волновать ни в коей мере. Он дал мне прекрасно понять, что я для него значу – абсолютно ничего. И по мимо слов, доказал делом. Перед мыслями снова встала картина выходящей из его комнаты Камиллы…

Я хотела тихонечко проскользнуть в дом, не наводя шума, и добраться до своего дивана, в принципе, в такой поздний час я навряд ли встретила бы хозяина дома бодрствующим. Но по закону подлости, который сопровождал меня в течении последних месяцев моей многострадальной жизни, осуществить мне это не удалось.

Когда я вошла в дом, Клауд, стоящий ко мне спиной и разговаривающий по наушнику, сразу повернулся на звук открывающейся двери. Я уставилась на него, только сейчас окончательно сделав выбор – определённо без бороды ему лучше! Он наконец постригся и сбрил свою растительность. На нем были только одни спортивные мягкие штаны, влажные волосы были взъерошены, на шее повисло махровое банное полотенце. Все-таки, каким же красивым он был… глянув на его торс, я отметила про себя, что он уже вернулся в прежнюю форму, если даже не лучше.

Он так же смотрел на меня долгим изучающим взглядом, потом отвернулся и пошёл в сторону кухонного бара. Стоя ко мне спиной, он начал возиться с бутылкой, наполненной такой же янтарной, как его глаза, жидкостью. Он закончил звонок, сказав, что "перезвонит позже", и затем, не оборачиваясь, обратился уже ко мне.

– Почему ты так поздно приходишь домой?

Послышался хлопок открывающейся пробки.

– Я что, должна отчитываться перед тобой? – я недоверчиво попыталась заглянуть за его плечо.

Он безмолвно поднял руку, показывая мне Катарский наручник.

– Где ты была?

– Гуляла.

– С кем?

– Тебя не касается с кем.

– Я ещё раз спрашиваю. С кем?

– С Джошуа, с кем ещё?

Он замер, я видела, как напряглась его рельефная спина, как перекатывались литые мышцы. Он плеснул напиток в тяжёлый прозрачный бокал, и залпом осушил его.

– Вы с ним встречаетесь?

– Вот ЭТО тебя точно не касается. Ты не можешь лезть в мою личную жизнь!

– Мне плевать на твою личную жизнь, мне надо знать, что ты вновь не планируешь улизнуть, используя при этом моего подчинённого, и что ты – в безопасности.

От его слов к горлу подступил комок. Он тем временем обернулся, упираясь руками об столешницу. Почему природа сделала этого засранца таким чертовски привлекательным? Я бегала по нему взглядом, цепляясь за свежие шрамы на его груди, шее, затем поднялась выше. Его выражение лица не говорило ни о чём, он выглядел безразлично, единственное – глаза были красноватыми, мутными, веки полуприкрыты, я поняла, что этот бокал алкоголя был у него не первым. Меня дико ранило его равнодушие. Не знаю, что за низменные инстинкты двигали мной, и почему я сделала это, но я сказала:

– Да, встречаемся. И я с ним сплю.

И вот тогда произошёл взрыв. Я впервые увидела Клауда таким… походу его железная воля, все-таки пошатнулась, разрушая стены его самообладания. В его глазах было столько эмоций… я видела в них гнев, ярость, изумление, и клянусь… там была боль.

Я поспешно отвернулась от него, затылком ощущая взгляд, от которого по шее пошли холодные мурашки. Мои уши и щеки горели, от осознания того, что я сделала, не знаю почему, но мне стало страшно… Желая поскорее скрыться в душевой, я быстрым шагом направилась к двери, но почувствовав движение позади себя, обернулась как раз в тот момент, когда Клауд оказался впритык ко мне, вжимая в дверное полотно.

Он навис надо мной всем своим огромным ростом, сомкнув пальцы на моих щеках, задирая моё лицо вверх, и заставляя смотреть прямо в его пылающие глаза. Его грудная клетка тяжело вздымалась и опускалась. Его близость окутывала меня запахом его тела – мускуса, мыла и отдалёнными нотками дыма сигарет и алкоголя.

– Ты бы не сделала это, – прорычал он.

Страх начал сменяться гневом.

– Ещё как сделала! И мне понравилось! – выплюнула я ему в лицо.

Он окаменел, на его скулах заиграли желваки, на шее и предплечьях вздулись толстые вены. У него был настолько угрожающий вид, что в любой другой момент я бы стушевалась, но не сейчас. Во мне так кипели эмоции, накопилось столько обиды, что я готова была излить все это, несмотря ни на что!

– Не лги мне! – прошипел он.

– Ты мне никто, чтоб у меня был интерес врать тебе! – я попыталась оттолкнуть его от себя, но железное тело ни на сантиметр не сдвинулось. Упираясь ладонями в его грудь, я постаралась максимально увеличить между нами дистанцию. – Иди вообще к своей Камилле! Что ты хочешь от меня! Какое ты имеешь право, мне что-то предъявлять?! Вон, ты неделю назад припрекрасно проводил время!

Он расширил глаза, затем отведя взгляд в сторону, уже тоном ниже произнёс:

– Я не смог.