Искра, погружайся! В плену Янтаря

– Веру я обрёл здесь, в Муравейнике, она спасает там, где не может помочь – никто, залечивает те раны – которые непосильны ни одному врачу. Ты выбрал свой путь сам, сын, по тому, что я дал тебе выбор и никогда не навязывал этого, и понимаю, что тебе сложно понять.

Я кивнул. Выбор – главное, что мы имеем под землёй, и то, чего категорически лишает людей Провиданс. Патрик реагировал абсолютно спокойно на то, что я не пошёл в этом плане по его стопам. Я тоже никогда не мог понять, как, такой гениальный учёный, который лучше любого понимал природу человека, который сам, лично работал с "геномом души" мог верить во что-то небывалое…

И таких как Патрик, "верующих" под землёй было много. Они остались после революции, те, кто так и никогда не покинул бункер и прожил остаток своих дней вдали от Провиданс и её влияния.

– Как успехи с домольтером? – спросил меня Патрик, встав и направившись на кухню, заварить свой потрясающий ароматный кофе.

Я проследовал за ним, окинул взглядом дом, в котором меня вырастил мой приёмный отец. Я съехал от него тогда, когда получил свою должность, но мы жили недалеко друг от друга. Нам как главам, жилье полагалось в самом гарнизоне, по ближе к обязанностям, как любил шутить Патрик. В его доме ничего не изменилось с самого моего детства. Все та же мебель, все те же занавеси… Невысокие потолки, стены в тёплых тонах, никаких излишеств. Самым ценным предметом в доме – были старинные часы на стене, и то доставшиеся ему по наследству. Патрику никогда не нужно было ничего для себя.

– Мы отправили дронов. Как я понял по видеоотчёту, в железе уже началась коррозия. Скоро неорганический вирус начнёт заражать весь металл в конструкции, по прогнозам купол начнёт источать токсины месяца через полтора. И если все пойдёт по плану, то максимум через три месяца его начнут разбирать.

– Ты подал отличную идею, сынок. Я так горд тобой. Я бы просто подорвал его, но все списали бы на террористическую атаку, и заменили его новым. Это была бы временная мера. До сих пор удивляюсь, как ты додумался до такого. Они будут думать, что фильтр небезопасен и сами разберут его навсегда.

– Я не додумался, я просто единственный – кто мог бы осуществить это, вот и всё.

Он разлил густой напиток по маленьким чашечкам.

Я поморщился при мысли, что придётся пить кофе без сигареты… ничего не поделать. Вздохнув, пригубил горький напиток.

Патрик смотрел на меня долгим изучающим взглядом.

– Кури, если хочешь.

Я расширил глаза, уставившись на своего старика.

– И мне за это ничего не будет? Меня даже не лишат звания?

Патрик улыбнулся, но вид у него был встревоженный. Пока он не передумал, я достал сигарету и блаженно затянулся, выдыхая из лёгких густое облако дыма.

– Я вижу, что ты нервничаешь в последнее время, – никогда не мог ускользнуть от его проницательности. – Это из-за девушки?

Я чертыхнулся.

– Нет. С чего ты взял?

Кого я пытаюсь обмануть?

Патрик повёл бровями, одаривая меня укоризненным взглядом.

– Сынок, я ежедневно беру твою кровь на анализ. И как ты знаешь, она может рассказать о человеке больше, чем он сам. Твои гормоны…

– Все. Хорошо, – отчеканил я. – Я нервничаю из-за девчонки. Не начинай про гормоны.

– Я не буду лезть в твои сердечные дела… но

– У меня нет сердечных дел.

Он снова искоса посмотрел на меня.

– Хорошо, я не буду лезть в твои ДЕЛА, но у меня есть хороший результат по новым блокаторам, и именно благодаря новой сыворотке твоей крови. Вернее, из-за того, что там новые химические процессы, связанные с твоим…

Я поднял руку в останавливающем жесте. Вся эта тема, что человек – просто набор химический веществ и их процессов, крайне меня раздражала. Учитывая, что я являюсь живым тому доказательством.

– Я понял. Все.

Новость по блокаторам подняла моё настроение.

– Я завтра поеду в столицу, закуплю оборудование для миссии по темной лошадке.

– Делай как знаешь. Эта миссия полностью под твоим командованием. Я не буду лезть.

– Спасибо, и за кофе тоже. Пойду составлю на завтра смету.

– Удачи сынок.