Искра в аметисте

Я только утвердительно кивнула. Говорить не было желания.

— Майло? — я чуть отстранилась, подозрительно посмотрела на своего спасителя. — Как ты меня нашел?

— Случайно, — устало улыбнулся мужчина. — Все девушки из отбора исчезли в одну ночь, пришлось оперативно строить портал настроенный на невесту Браггитаса. Небольшая хитрость твоего кузена, так, на всякий случай, и вот мы здесь…

— В вас — мужчинах — нет ничего святого, — пробурчала я в ответ, высвобождаясь из теплых канцлерских объятий.

— Нам пора убираться из этого места! — Майло неожиданно стал серьезным и отстраненным.

Ну вот! А так все мило начиналось. Хотя, какое тут мило — в заплесневелом подвале среди смрада и шатких стен, готовых в любую минуту свалится на голову. Канцлер повел меня в прямо противоположную сторону от распластавшегося Кристо.

— Погоди, ему необходимо помочь! — я склонилась над прислужником.

— Гинта, нет времени! — канцлер окончательно превратился в противного сухаря. — К тому же он изменник. Его, в любом случае, ждет смерть!

— Он живой человек, и знает довольно много…

— Гинта, у нас нет времени!

В доказательство нас снова встряхнуло, как кашель с монетами, оцениваемый придирчивым купцом. В крайнем случае, в голове зазвенело изрядно.

— Хочешь быть похороненной под грудой старых камней?

— Нет… но здесь есть… зеркало!

— Что…

— Живое! — я указала в сторону, где и правда находился артефакт, так неосмотрительно созданный наставницей. Только лишь мы обратили свои взоры в сторону прямоугольного окна на стене, как в мутных глубинах зеркальной поверхности проступил образ молодой женщины с распущенными, будто шевелящимися от ветра волосами.

Думаю, что Майло ее сразу узнал, потому что его шаги к призраку и движения рук были полны свинцовой тяжести. Весь его вид заставлял желать лучшего. Он был потрясен до глубины души и впервые на его лице раскрылась целая гамма эмоций. Казалось, еще немного, и он станет плакать как ребенок, у которого отняли все, а потом обещали вернуть, дразня ложной надеждой.

Подземелье стало изрядно трясти уже без перерыва. Стены гудели безумными трубами последнего дня Яви, воздух дрожал от вырвавшейся на свободу магии смерти. А у меня как назло заискрило в руках пламя — это проснулась внутренняя защита и она не будет медлить, выжигая все нечестивое на своем пути. Пречистая! Хоть бы наставления Эмбро Сарфа оказались впрок в столь нелегкий момент!

Не знаю, о чем говорил лорд Вардас со своей покойной сестрой, да и говорил ли вообще, но сверху уже посыпались камни, а под ногами пол стал трескаться и расходится в разные стороны.

— Гинта! — снова голос Майло, но слышался он словно в тумане, темные языки пламени, что пробивались из-под земли пытались добраться до меня, схватить, обжечь. Разбудить что-то спящее внутри меня самой. Сила стала рваться наружу, ее невозможно было сдержать, она расползалась, распирала сжавшееся нутро сгорбленной тенью изнутри, тело охватило невыносимой болью. Не надо было принимать чужеродный дар от наставницы…

— Уходи… — едва выдавила из себя. — Я не могу сдерживаться…

— Что с тобой, Гинтаре?! — голос доносился словно издалека.

— Беги…

Сильные руки подхватили меня и понесли куда-то. Глаза закрывались, заслоняя весь мир, наползающей на разум тенью. Мне показалось, что я умерла, и откуда-то издалека послышались голоса… голоса всех, кого я когда-то любила. Но, наверное, это всего лишь иллюзия, которая чаще всего является итогом агонии боли… или все же… и правда я умерла.

Глава 19

Так и не сумев разобраться — выжила я или умерла, разум мой отказывался воспринимать реальность. Передо мной проплывали образы прошлого, кружа и нашептывая мне слова, слышанные когда-то в незапамятные времена. В это полузабытье я и погрузилась на некоторое время. А потом оказалось, что я выжила, что подтвердилось возвращением в мир боли, о чем сильно пожалела.

Тело ломило до одурения, голова тоже безумно болела, а во рту от жажды все склеилось. Перед слипающимися глазами предстала незнакомая комната, больше похожая на замшелую крипту, едва освещенную огарком свечи. Я опять оказалась неведомо где.

И тут-то мне вспомнилось все произошедшее накануне.

Майло!

Я хотела вскочить, но все усилие отдалось в спине тупой болью, без хоть какого-нибудь результата. Руки, словно чужие, едва шевелились. Испарина покрыла тело холодным липким слоем. Вардас ведь был со мной до последнего, а потом исчез. Хоть бы выжил! Зачем ко мне полез тогда? Просила же меня не трогать!

Теплая слеза прокатилась по холодной щеке и исчезла где-то за ухом. Плакать я не любила, но слезы сами вырвались из глаз, прокладывая по пыли на моем лице мокрые дорожки, которые я отчаянно пыталась стереть, что только усиливало концентрацию грязи на моем лице.

— Гин… Боги! Гинта, ты жива! — я повернулась на голос.