Искра жизни

Их вынесли наружу. Они лежали на «танцплощадке» рядом со стеной, окружавшей крематорий. Их видели сотни людей; никто к ним не прикасался. Никто не помог им встать с земли. Каждый делал вид, что их в упор не замечает. Приказа насчет их судьбы не было, поэтому они просто не существовали. Прикоснешься к ним и сам загремишь в бункер.

Два часа спустя в крематорий были доставлены первые мертвецы этого дня.

— Что с ними? — спросил лениво осуществлявший наблюдение эсэсовец. — Их вместе вот с ними?

— Эти двое из бункера. — Отдали концы?

— Похоже на то.

Эсэсовец увидел, что у Пятьсот девятого ладонь медленно сжалась в кулак и опять разжалась.

— Не совсем, — сказал он. У него разболелась спина. В минувшую ночь он явно перегулял с Фритци в «Летучей мыши». Он закрыл глаза. Он выиграл у Гофмана. Гофмана с Вильмой. Бутылку «Эннеси». Хороший коньяк. Только вот вымотался здорово. — Выясните в бункере или в канцелярии, что с ними делать, — сказал он санитару из морга.

Посыльный вернулся. Ввиду срочности вопроса с ним был и рыжий писарь.

— Этих обоих выпустить из бункера, — доложил он. — Отправить в Малый лагерь. Сегодня же во второй половине дня. Приказ комендатуры.

— Тогда забирайте их отсюда. — Эсэсовец заглянул в список. — У меня здесь значится тридцать восемь покойников. — Он пересчитал трупы, тщательно уложенные перед входом. — Тридцать восемь. Так и есть. Не путайте этих с теми, иначе опять будет неразбериха.

— Эй, вы, четверо! Доставить обоих в Малый лагерь! — скомандовал дежурный из морга.

Четверо взялись за дело.

— Сюда, — прошептал рыжий писарь. — Быстрее! Оттащите их от мертвых! Сюда их!

— Они ведь почти испустили, дух, — проговорил один из санитаров.

— Заткни глотку! Пошли! Они оттащили Пятьсот девятого и Бухера от стены.

Писарь наклонился над ними и прислушался.

— Они живы. Сбегайте за носилками! И побыстрее! Он огляделся. Он боялся, что Вебер явится сюда, вспомнит и заставит повесить обоих. Он подождал, пока придут санитары с носилками. Это были грубо сколоченные доски, на которых обычно переносили покойников.

— Кладите их! Да побыстрей!

Место вокруг ворот и крематория всегда было небезопасным. Там можно наткнуться на эсэсовцев, да и шарфюрер Бройер неподалеку. Он весьма неохотно выпускал кого-нибудь из бункера живым. Приказ Нойбауэра выполнен. Пятьсот девятый и Бухер выпущены и теперь снова стали дичью, на которую разрешена охота. Каждый мог отвести на них душу, не говоря уже о Вебере, который считал бы чуть ли не честью для себя прикончить их, если бы узнал, что они живы.

— Чушь какая-то! — проговорил уныло один из санитаров. — Тянуть их на своем горбу в Малый лагерь, уже завтра утром наверняка тащить обратно. Да они и пару часов не протянут.

— Какое твое дело, идиот! — вдруг крикнул на него в ярости рыжий писарь. — Давай! Вперед! Разум-то хоть в вас еще остался?

— Да, — сказал пожилой санитар, поднявший с земли носилки, на которых лежал Пятьсот девятый. — Что с ними приключилось? Что-нибудь необычное?

— Эти двое из двадцать второго барака. — Писарь посмотрел вокруг и подошел вплотную к санитару. — Это те самые двое, которые два дня назад отказались подписать.

— Что подписать?

— Заявление для доктора по морским свинкам. Тогда он забрал четверых остальных.

— Что? И их до сих пор не повесили?

— Нет. — Писарь прошелся еще немного вдоль носилок. — Их велено вернуть в бараки. Таков приказ. Поэтому отнесите их побыстрей, чтобы никто не помешал.

— Ах, вот как! Понимаю!

Санитар вдруг так резко прибавил шагу, что уперся носилками в ноги впереди идущего.

— Что случилось? — спросил тот сердито. — Ты с ума сошел?

— Нет. Сначала давай унесем обоих отсюда. Потом я тебе расскажу, в чем дело.

Писарь отстал от них. Оба санитара молча и торопливо отмеряли шаг, пока не миновали административное здание. Солнце опускалось за горизонт. Пятьсот девятый и Бухер пробыли в бункере на полсуток дольше, чем было приказано. От подобной небольшой вариации Бройер просто не мог отказаться.

Впереди идущий санитар обернулся.

— Ну так в чем же дело? Наверно, какие-нибудь бонзы?

— Нет. Но они — двое из тех шестерых, которых Вебер в пятницу отобрал в Малом лагере.

— Что же с ними сделали? У них такой вид, словно их просто-напросто избивали.

— Так оно и есть. Потому что они отказались пойти с присутствовавшим штабным доктором. Он уже часто брал отсюда кое-кого. Опытная станция недалеко от города.

Впереди идущий тихонько присвистнул.

— Черт возьми, и они еще живы?

— Сам видишь.

Первый покачал головой.

— И теперь их даже выпустили из бункера? И не повесили? Что-то здесь не то. Такого я что-то не припомню!

Они приблизились к первым баракам. Было воскресенье. Проработав весь день, рабочие коммандос недавно вернулись в лагерь. На улицах было много заключенных. Весть о происшедшем распространилась со скоростью ветра.