Искрящее сердце

– Ты знаешь мое условие. Я отвечу на твой вопрос, ты – на мой.

Минуту подумав, Оля с усилием кивнула.

– Я его ненавижу, – уже тише повторил Влад, – за то, что он думает, будто тебя любит. Я слышал, как он о тебе говорит – он к тебе очень привязан, это правда. Но возможно он бы понял, как все должно быть, если бы знал… как тебя люблю я.

Ольге пришлось нащупать рукой стену и опереться об нее.

– Ты никогда… не говорил.

– Такие как я не выдерживают конкуренции с такими, как Игорь. Тем более с их серьезными намерениями.

– Все равно… И это… не тебе решать! – вдруг крикнула Оля.

– Не мне, хорошо, – легко согласился он, – тогда ответь. Хочу знать, почему ты сейчас здесь, со мной.

Почему? Оля смотрела в его настороженное лицо. Почему? И не могла сказать ни слова. Почему? Конечно, она знала почему! Узнала в тот момент, когда Марина сообщила о драке. Когда поняла, чье именно самочувствие ее интересует. Узнала, когда не поднялась наверх, к Игорю, а пошла к совершенно чужому ей человеку. Не знала пока только как, в какой момент он перестал быть чужим.

– Ты ответила, – еле слышно сказал Влад и вдруг улыбнулся, так открыто, нежно и легко, что Оле тут же захотелось, чтоб он улыбался так всегда.

Он похлопал ладонью по лавке рядом с собой.

– Ты мне веришь? – спросил, как только она села.

– Да.

Тогда он рассказал о новостях, дошедших ночью до вольных. Неделю назад в одной из трех лабораторий занятых по «программе братьев» из клетки вырвалась обезьяна и покусала несколько человек. Одну женщину настолько сильно, что та потеряла сознание. Не успели обезьяну запереть, как женщина очнулась. У нее имелись все признаки инфицированной, но не такие, как обычно. Она оказалась гораздо сильнее, быстрее и агрессивнее. Пока ее ловили, она чуть не убила двоих, и нескольких ранила. В общем, из шестнадцати раненых трое на следующий день пропали из города, сбежав вместе с семьями. Остальных изолировали, выяснили, что из людей заражаются только те, кому в кровь попала слюна, простые царапины совершенно безвредны. А вчера оцепили весь район лаборатории. По судорожным движениям армейских выходило, что эпидемия началась. Уже уничтожены три базы инфицированных их восьми.

– Скоро они будут тут. Ты веришь мне? – спросил Влад ещё раз.

И хотя ответ окончательно разрушил все ее представление об идеально устроенном мире, основанном на власти на умных и достойных людей, она повторила:

– Да.

– Мы, кстати, зря так далеко ушли, сейчас такое время, когда не стоит бродить одним. Ты… просто застала меня врасплох.

Он достал из кармана стальной цилиндр и нажал кнопку с одной стороны. С другой запульсировал крошечный малиновый огонек.

– Раз уж мы в одной из точек, проверим, как работает маяк. Как быстро нас найдут из лагеря. И еще… Нам с тобой придется уехать с ними в горы.

Влад замолчал, наблюдая за ней. Надо было что-то сказать, но Оля пока не знала что, она только привыкала к новому миропорядку. К новой действительности, целиком и полностью основанной на нем, на его словах, на его присутствии.

Тишину прервал телефонный звонок.

– Да, – ответил Влад и уставился на Олю каким-то заторможенным взглядом. – Да… Не думаю, что буду отвечать… Не думаю, что должен объяснять… Да. Сейчас…

– Игорь хочет с тобой говорить, – тихо сказал, передавая Оле телефон. Она встала и отошла к окну.

– Ты в порядке? Что ты делаешь? Он что, тебя не отпускает? – слушала взволнованный голос до странности чужого человека, но слышала только тяжелое дыхание за спиной.

– Со мной все в порядке. Меня никто не держит. Игорь. Послушай, пожалуйста, – Оля дождалась, пока он замолчит. – Мне нужно тебе кое-что сказать…

Вдруг все слова рассыпались, растаяли до того, как ей удалось найти среди них нужные. Тогда она вернулась к Владу и остановилась рядом, как будто собралась просить помощи. И он тут же вцепился в нее, обхватил, крепко обнимая и прислоняясь к ней горячим лбом.

– Игорь, – продолжила Оля, осторожно прижимая к себе голову Влада, – я бы никогда не стала тебя обманывать, поэтому говорю – нам нужно расстаться. Нам было удобно вместе, но мы друг друга не любили, сейчас я очень четко это понимаю. И… Прошу, не перебивай. Ты просто поверь, что я все делаю правильно. Прости меня за то, что все это начала. Прощай.

Влад тут же поднимается и вынимает телефон из ее рук, так аккуратно, как будто тот сейчас взорвется. Потом подвигается очень близко, почти прижимаясь губами к лицу.

– Теперь… моя? – медленно спрашивает и его руки так же останавливаются в паре сантиметров от ее тела, ожидая ответа.

– Теперь… да, – медленно соглашается Оля и вокруг сжимается самый крепкий на свете, самый жаркий и ласковый капкан.

Через несколько секунд перед ней другой человек, она наблюдала, как он менялся. Как сужались, зажигаясь, глаза, как трепетали ноздри, а губы раздвигались в странной ухмылке, больше похожей на гримасу боли. Она знает, ее лицо изменилось так же, отражаясь в его, как в зеркале.