Искры гнева (СИ)

Хаг его тоже увидел и заметно напрягся. Но тут спустилась с верхнего этажа женщина в красном платье и поманила их игривым взглядом, и тогда вся компания к нашему облегчению тут же ушла за ней.

Затем в «Золотую чашу» зашел «Лимар».

Хаг было чуть не подорвался и уже призвал к грани ветра, как я рывком усадил его обратно.

— Сядь. Это не он.

Хаген вытаращил полные непонимания и неодобрения глаза, затем медленно перевел взгляд на «Лимара». Голубой камзол с золотой вышивкой, парчовые штаны, лже-Лимар вальяжно шагал к барной стойке, изображая легкое опьянение. Получалось вполне правдоподобно. А Тунайт, оказывается, прирожденный актер.

До Хагена наконец дошло. Он ошарашенно вытаращил глаза:

— Как он это?… — договорить он не успел, на весь зал раздалось громкое и заносчивое:

— Плесни-ка мне вашей самой дорогой выпивки!

Выкрик «Лимара» привлек внимание посетителей. Так и задумывалось.

Глава 18

Стоявший за баром крепкий мужчина средних лет окинул его придирчивым взглядом, явно оценивая его платежеспособность, а затем ловко поставил большой стакан на стойку и снял с полки хрустальную бутылку с темно-коричневой жидкостью. Наверняка решил налить биргинского сумарса — нечто вроде земного коньяка. Действительно, недешёвая выпивка и к несчастью для «Золотой чаши» никто ее оплачивать не собирается.

«Лимар» ухватил стакан, резко повернулся к посетителям и громко объявил:

— Господа! — он зловеще оскалился и, изображая пьяную речь, не скрывая злого сарказма, продолжил: — Сегодня вся столица празднует зарождение во чреве императрицы нового наследника трона! — он оскалился еще сильнее и слегка покачнулся: — Это надо праздновать! Радость-то какая! Это отличные новости! Не-е-е… Это самые восхи-хи… восхи… восхи-ни-тительные новости, которые мне доводилось слышать! Теперь у Виреборна есть надежда…

Он недоговорил, залпом опрокинул стакан и с горечью воскликнул:

— Ай! Да какая к Шаргану надежда! Чертов узурпатор со своими ублюдками… Они заняли мое место! Мое! — он с силой ударил себя в грудь, бешено вытаращил глаза и тут же устало их сощурил. На мгновение Тунайт взглянул на меня, явно желая увидеть одобрение, и я едва заметно кивнул.

Посетители начали шушукаться, гвардейцы заметно напряглись, они еще не решили: то ли вытолкать взашей этого сумасшедшего из «Золотой чаши», то ли тащить на допрос.

Но ни то, ни то нас не устраивает.

— Я единственный законный наследник империи! — вдруг заорал, продолжая спектакль «Лимар». — Не верите? А вот знайте! Мое имя Энмар Гуриас! Я сын Аэронеса Девангера! И я должен править Виреборном! — С силой Тунайт стукнул кулаком себя в грудь.

По залу прокатился шумный звук отодвигающихся стульев. Гвардейцы и стражи все как один вмиг поднялись с мест, даже те, кто не был в форме. Я насчитал не меньше двенадцати человек. Солидно.

В глазах остальных посетителей читался ужас вперемежку с непониманием. Путаны потихонечку и как бы невзначай начали покидать зал.

— Он явно перегибает палку, — шепотом произнес Хаген.

— Все по плану. Приготовься, нам предстоит помогать гвардейцам его поймать.

Хаг одарил меня мрачным взглядом, неодобрительно покачал головой. Я знал, что мой план ему не понравится, потому и не стал заранее его раскрывать.

«Лимар» же тем временем, все больше распаляясь, еще громче завопил:

— Предатель! Нелюдь! Зейн Ворлиар, будь ты проклят!.. Шарганово отродье! Он недостоин занимать Алмазный дворец, занимать мой трон! Я убью его! — яростно выкрикнул «Лимар» и безумно вытаращил глаза. Шепотки усилились, а те, кто был поумнее, начали вставать с мест и тихонько двигаться к выходу, понимая, что сейчас здесь будет жарко.

Гвардейцы двинулись на лже-Лимара.

— Вы арестованы за угрозы его императорскому величеству! — зычно прозвучало из уст одного из них. — Немедленно сдавайтесь!

Тунайт ловко отскочил назад, ухватился за перила и, перепрыгнув их, вмиг оказался на лестнице, оказавшись над толпой стражей. Ловко и легко. Правда, из образа пьяного в стельку он резко вышел.

Я едва успел засечь магический фон, Тунайт швырнул в близстоящих гвардейцев воздушную волну, отбрасывая их назад.

— Не дождетесь! Предатели! — выкрикнул он. — Как только я займу свое законное место, первым делом велю вас казнить!

В Тунайта полетела стрела. Он увернулся. Стрела вонзилась в стену позади, прошив картину с фруктовым натюрмортом.

Несколько гвардейцев бросились за ним на лестницу. Тунайт, перепрыгивая ступени, рванул наверх, попутно вырвав из стены стрелу. Гранью ветра он вернул ее обратно. По залу пронесся вскрик. Стрела попала гвардейцу в руку.

Это Тунайт правильно — одно дело нести пьяные бредни и даже угрожать императору — но тут мало ли, человек может быть просто сумасшедшим. И совсем другое — ранить городского стража.

Гвардейцы и стражники ринулись за «Лимаром». Правда, когда они поднимутся, лже-Лимара там уже не будет. Тунайт уйдет через портал. И у него все получилось, потому что через мгновение сверху раздалось:

— Он сбежал! Все на улицу! Догнать и схватить!