Искры из глаз

— Быстро. Расположение комнат. Квартира двухкомнатная?

— Да. Коридор, прямо кухня, налево жилая комната, справа спальня и санузлы. Вернее, санузлы, а потом спальня.

— Достаточно. Где хранятся ценные вещи? В жилой комнате?

— Нет, в спальне. В ящике двустворчатого шифоньера на ножках.

— Будь готова, я могу позвать тебя.

— Но…

— Бояться не надо, драться с ворюгами тебе не придется. Это я возьму на себя.

— Слава богу.

Я осторожно приоткрыла дверь — она, к счастью, не скрипнула — и проскользнула в темный коридор, стараясь ступать неслышно. Я встала в дверном проеме, где было нечто вроде ниши согласно задумке проектировщика. Два шага вперед, и я окажусь в самом коридоре, из которого сразу три пути — в жилую комнату, в кухню и в спальню.

Выглянув из-за угла, я осмотрелась и увидела справа слабый свет. Кто-то орудовал в спальне с фонариком.

Тут, главное, сработать так, чтобы наказание для подонка было полностью доказанным, то есть неотвратимым. Милиция ловит гадов, а суды отпускают. Я же этого не позволю. Сегодня в тарасовской тюрьме появится еще один квартирант.

Я переметнулась на противоположную сторону, туда, где чернел проход на кухню. Там же был вмонтирован шкаф-купе, я затаилась как раз рядом с ним.

Глаза постепенно стали привыкать к темноте. С улицы в квартиру проникал слабый свет. Об этом позаботились луна, звезды и уличные фонари.

Шуршание стихло. Я услышала шаги: кто-то направлялся к выходу. То есть сейчас должен пройти мимо меня. Ладно, сейчас мы с ним познакомимся.

Темная фигура — лица не видно — вырулила из спальни и направилась к дверям. Даже в темноте я заметила в его руках белый бумажный пакет. Человек остановился у выхода и стал прислушиваться, нет ли движения за пределами квартиры.

И тут я набросилась на него сзади, обхватив его как следует и стиснув руки, чтобы тот не бросил пакет на пол.

Человек начал сопротивляться, пытаясь вырваться, а я крикнула:

— Оля! Входи!

Распахнулась дверь. В дверном проеме показалась фигура хозяйки квартиры.

— Я здесь.

— Включай свет!

Человек все еще пытался вырваться.

Зажегся свет в коридоре.

— О, господи! — вскрикнула Скворцова.

Человек был в маске. Он вертел своей головой, обтянутой шерстяным чулком, и по-прежнему изо всех сил старался высвободиться.

— Быстро доставай свой фотоаппарат! Но сначала сними с него маску.

— Как снять?!

— Подойди и сдерни!

— Я не могу…

— Делай что тебе говорят! Быстро!

Ольга сделала неуверенный шаг в сторону вора, но тот зарычал на нее, и девушка тут же отпрыгнула назад.

— Я не могу… — повторила она растерянно и жалобно.

— Ладно, доставай свой фотоаппарат.

Человек в моих руках стал выкручиваться еще сильнее. Он был далеко не здоровяк, даже, наоборот, тщедушненький, но слишком явно хотел вырваться на свободу. Не позволю.

Ольга слишком долго, на мой взгляд, копалась в своей сумочке. Наконец достала фотоаппарат, сняла с него черный болоньевый мешочек, открыла объектив и поднесла мыльницу к глазам, чтобы сделать снимок.

Однако фотографировать маску глупо. Нам нужно лицо вора, а не чулок на его голове.

Я наклонила голову вниз, ухватила край маски зубами и принялась рывками стаскивать ее с головы вора. Маска не поддавалась. Этот придурок к тому же начал вертеть головой с угрозой выкорчевать мои передние зубы.

В конце концов я преодолела сопротивление, изловчилась… последнее усилие — и сдернула-таки маску с головы вора.

Полыхнула вспышка, снимок был сделан. Я распустила захват. Сначала на пол упал пакет, вор хотел отделаться в первую очередь от него. Мол, ничего у меня в руках не было, стану я себе срок накручивать. Однако фотографический снимок поставит все на свои места, это будет улика. Вот почему я хотела, чтобы украденные вещи оставались при нем. Но когда воришка хотел вырваться и убежать из квартиры, я подсекла его ноги и аккуратно уронила на пол, где тому пришлось распластаться лицом вниз.

— Лежи смирно, не то я тебе не позавидую, — пришлось пригрозить мне.

Затем я обыскала парня и нашла в заднем кармане черных джинсов воровской нож.

Ольга стояла, застыв как мумия, с фотоаппаратом в руках.

— Можно убрать камеру, — сказала я. — Другого снимка не понадобится.

Но она так и стояла, опустив руки вниз.

— Не может быть…

— Что случилось? — спросила я.

— Это же Федор, брат Романа.

— Неужели? — Я толкнула вора ногой. — А ну, встань.

Тот нехотя поднялся с пола.

Действительно, лысый, противный, не хватает передних зубов.

— Ну и семейка! — Я покачала головой. — Как на подбор. Криминальные замашки у них, видимо, передаются по наследству.

— Пошла ты… — скрипучим, как у старика, голосом выкрикнул вор.

Словесных угроз ему показалось мало, и он бросился на Ольгу, намереваясь сбить ее с ног и вырваться из квартиры. Мне пришлось устремиться за ним, ухватить за руку и приложить лицом о стену. Не люблю этого делать, я же не садистка, просто так получилось. Будем считать — по инерции.

Парень с громким стоном сполз вниз по той же стене, о которую приложился своим ангельским личиком.