Искры небесного огня

— Не скажу, что мне нравится твоя идея, — Алинка дала мне это понять своей мимикой еще до того, как произнесла эту фразу вслух. — Но Копылова проучить стоит.

Мы обсудили с ней детали, после чего разъехались по своим делам. Еще вчера я созвонилась с Курбатовым, другом нашей семьи, полковником ФСБ, и попросила оказать мне информационную поддержку. Дядя Сережа, как это и раньше бывало, пожелал знать, каким мстительным предприятием я сейчас занимаюсь.

Подъехав к его конторе, я позвонила ему на мобильный. Мало кто может похвастаться такими связями, а вот я была из тех, кто мог запросто побеспокоить полковника ФСБ в любое время дня и ночи. Правда, в темное время суток я Курбатова не беспокоила.

— Дядя Сережа, это я! Вы сейчас не заняты?

— Нет так чтобы очень. Сейчас я к тебе спущусь. — Минут через пять Курбатов подсел в мой «Мини Купер». — Ну что ж, Полина, я тебя слушаю.

— Сергей Дмитриевич, ко мне обратились люди, которые столкнулись с вопиющим поведением коллекторов.

— Так уж и вопиющим? — перебил меня полковник.

— Именно так, коллекторы не брезгуют никакими средствами, дабы выбить долги. Прямые угрозы, откровенный шантаж, физическое насилие — все это они называют «особыми средствами воздействия на должников», к которым переходят, если граждане не спешат погашать свои долги. Их совершенно не интересуют какие-то нюансы в финансах, в смысле то, по какой причине люди оказались неплатежеспособными. Надо сказать, по формам воздействия на должников коллекторов нельзя упрекнуть в однообразии. Выкидыш, попытка суицида, инвалидность, потеря жилья, — я намеренно повысила эмоциональность своего рассказа, — это неполный перечень того, что случилось с теми, кого обрабатывали коллекторы. И ведь их жертвы в большинстве случаев не решаются обратиться в полицию, потому что чувствуют за собой вину — долги-то сильно просрочены. При этом многие должники понятия не имеют, что существуют такие процедуры, как реструктуризация долга и банкротство. Вот коллекторы и беспредельничают.

— Ну, допустим, такая проблема существует, — Курбатов задумался. — Мне интересно, как ты собираешься ее решать?

— Я провела небольшое расследование и выяснила, что это не отдельные коллекторы от своей профессиональной несостоятельности пускают в ход кулаки. Все это происходит даже не с позволения, а по настоятельной рекомендации руководства.

— То есть рыба, как это обычно бывает, гниет с головы? — подметил Сергей Дмитриевич.

— Да, — кивнула я, — и чтобы предотвратить распространение этого процесса «гниения», мне нужны данные на руководство фирмы «Долгофф». Что-то мне подсказывает, за директором и его замом еще кое-какие грешки водятся.

— С чего такие подозрения?

— Я попробую вам объяснить. Начну с Сивцова Станислава Савельевича, владельца и директора фирмы в одном лице. Он — бывший военный, сохраняющий едва ли не карикатурную преданность своим армейским привычкам, — я стала рассказывать о том, как он присваивает «звания» сотрудникам.

— Полина, лично я не вижу в этом ничего странного и тем более подозрительного. Многие военные, особенно те, кому довелось воевать в горячих точках, выйдя в отставку, пытаются поначалу вести образ жизни, близкий к армейскому. Они просто не умеют жить по-другому. Но со временем это проходит…

— В том-то и дело, что Сивцов, судя по возрасту, ему слегка за сорок, — уточнила я, ориентируясь на Алинкино описание, — до пенсии не дослужил. Я хочу знать, что же заставило его сменить военную форму на гражданскую одежду, если в последней он чувствует себя не очень комфортно.

— Ладно, кто там еще кажется тебе подозрительным? — поинтересовался у меня полковник ФСБ.

— Заместитель Сивцова — Купстас Валерий Артурович. Раньше он работал в каком-то банке… Сергей Дмитриевич, согласитесь, мало кто по своей воле уйдет из банка в коллекторскую фирму, действующую на грани фола!

— Обстоятельства бывают разными, — принял нейтральную позицию Курбатов.

— Вот я и хочу выяснить, что это за обстоятельства.

— Значит, тебя интересует подноготная Сивцова и Купстаса? — подытожил полковник.

Я подумала секунду-другую и решила навести справки еще и о кураторе Алины и Кирилла.

— Хотелось бы узнать побольше о Богачеве Илье Борисовиче, это начальник одного из отделов «Долгофф».

— А в чем его странность?

— Он предпочитает общаться с должниками в стиле лихих девяностых. Не удивлюсь, если Богачев входил в какую-нибудь бандитскую группировку. Времена изменились, а привычки остались. Он необуздан в своей агрессии, — я озвучила Алинкину характеристику.

— Хорошо, Полина, — согласился Сергей Дмитриевич, — напиши мне эти фамилии. Я пробью этих людей.

— Сейчас. — Я достала из сумки блокнот, вырвала из него листок и написала на нем три ФИО. — Вот, возьмите.

— Я позвоню, как только у меня появится информация, — сказал Курбатов, убирая бумажку в карман. — Аристарху Владиленовичу от меня привет!

— Спасибо, я обязательно передам.

Дядя Сережа вылез из моего авто и направился в свою контору.

* * *

После обеда я позвонила Алине и поинтересовалась:

— Как твои дела?