Искры незабываемых чувств

Но правда заключалась в том, что Найро еще не был готов рассказывать о своих отношениях с ней. Роуз, наверное, решила, что он переживает из-за того, как отнесутся к этому чопорные Шлиберги. Но дело было не в них, а в Эсмеральде. Если маленькая сестренка узнает, что Роуз его любовница, то одного взгляда на брата ей будет достаточно, чтобы прочитать на его лице затаенные глубокие чувства.

Неприятное ощущение свело живот судорогой, и он тут же сел на кровати, уставившись в зеркало на стене. Найро вглядывался в собственные глаза, пытаясь понять, каким его сейчас видит мир. Десять лет назад на его лице застыла маска злости, потому что его предали.

«Не задерживайся», – сказал он Роуз тогда, и та пообещала, что отлучится всего на минуту. Найро не сомневался, что все будет хорошо, что Рыжая, милая, нежная Рыжая, любит его. Однако, как оказалось, она использовала его страсть к ней, чтобы удержать в заброшенном доме до тех пор, пока за ним не приедет полиция.

Но так ли все было? Запустив пальцы в волосы, Найро взглянул на прошлое с иной точки зрения. В то время он еще не оправился после того, как отец вышвырнул его из замка, поверив своей второй жене, оклеветавшей пасынка. В его отношении к окружающим появились настороженность и предвзятость. Поэтому Роуз стала для Найро еще одной вероломной женщиной, которая очернила его имя в глазах родных. То был последний взмах зазубренного клинка, который разрезал невидимые нити, связывающие их сердца, и уничтожил шанс превратить их отношения в нечто более серьезное.

Но Найро ничего не рассказал Роуз о своих планах. Если бы он попросил ее остаться до Рождества, если бы объяснил, что собирается вернуться в семью, как поступила бы она?

Он откинул простыни и, встав с кровати, натянул джинсы и майку. Этим утром ее голос звучал очень тихо, сдавленно. Будто она была огорчена чем-то или расстроена. Найро бросился к лестнице. Возможно, стоило остановить ее, поговорить с ней начистоту. Может быть, еще не все потеряно…

Он замер, увидев Роуз у главного входа. Ее растерянное лицо освещали сотни вспышек фотокамер.

– Сеньорита Кавальеро…

– Мисс Кавальеро…

На нее посыпался град вопросов. Некоторые на английском языке, некоторые – на испанском. Она закрыла лицо рукой, защищаясь от ослепительного света. Затворы камер беспрерывно клацали.

– Улыбнитесь нам, Роуз! Поговорите с нами!

– Что вы хотите?

Однажды ей уже пришлось пройти через это, когда она разорвала помолвку с Эндрю за несколько дней до свадьбы. Папарацци не давали ей прохода, поджидая ее у выхода из бутика, и всячески пытались выведать любые детали ссоры несостоявшихся молодоженов.

– Когда все началось? Давно ли вы вместе?

– Каково это – пополнить длинный список пассий Морено? Вы из-за него бросили лорда Эндрю?

– Вы научите сеньориту Морено, как убежать от жениха в самый последний момент?

– Нет, вовсе нет!

Роуз пыталась протиснуться сквозь толпу репортеров и фотографов, которые обступили ее и толкали, лишая равновесия. Если бы не сильные руки, которые неожиданно крепко взяли ее за плечи и помогли устоять, она точно упала бы.

Найро прижал Роуз спиной к себе, и мощь, исходящая от его тела, придала ей уверенности. Рядом с ним она почувствовала себя защищенной, в полной безопасности. Журналисты радостно отреагировали на его появление, и шквал вспышек обрушился на них с новой силой.

Роуз ощутила, как Найро сделал глубокий вдох, а затем услышала его спокойный невозмутимый голос, адресованный ее мучителям:

– Джентльмены… Прошу вас, прекратите надоедать моей невесте.

Что?! Она, наверное, ослышалась. Волна потрясения пробежала и по своре папарацци. Они застыли и молча пожирали пару взглядами.

– Я… – еле выговорила она, намереваясь хоть как-то прояснить это недоразумение.

Но Найро сильнее сжал плечи молодой женщины и склонил голову, чтобы чмокнуть ее в щеку.

– Позволь мне избавиться от них, – едва слышно прошептал он.

– Найро… – раздался тихий протест, но он заглушил его поцелуем в губы.

Долгий нежный поцелуй вверг Роуз в состояние полного недоумения. После этого до нее долетели лишь обрывки короткой речи, с которой Найро обратился к толпе репортеров: «Да, все произошло очень быстро… Я влюбился в Роуз, как только ее увидел, но не хотел, чтобы моя помолвка помешала свадьбе сестры… Все внимание должно достаться Эсмеральде… Нет, кольцо мы еще не выбрали, но в моей семье существует традиция…»

Роуз пыталась разобрать, как он отвечает на вопросы, но ей мешал гул в голове. Однако после неожиданного появления журналистов и прихода Найро, который принял ошеломляющее решение, чтобы объяснить ситуацию, она уже сомневалась в том, стоит ли верить собственным ушам. Одно ясно наверняка: репортерам пришлась по душе история, которую им рассказали. Если сейчас она вмешается и опровергнет слова Найро, это только ухудшит дело.

Поэтому Роуз ничего не оставалось, кроме как стоять рядом с мужчиной, крепко обнимающим ее за талию, и наблюдать, как он предоставляет охотникам за скандалами то, чего они жаждут, – сенсацию, достойную первой полосы, и фотографии новоиспеченной пары.