Искупить кровью!

Вскоре за лыжниками пешим порядком отправился и штрафбат. Возглавил его лично Осипов. Был он местным уроженцем, а к тому же заядлым охотником и рыболовом. Исходил в свое время эти места вдоль и поперек, вплоть до Днепра.

Уверенно ориентируясь в темноте, подполковник вывел подразделение к немецким позициям там, где можно было приблизиться незаметно. Изредка в безлунное небо взлетали осветительные ракеты, порой давали одну-две очереди дежурные пулеметы.

Далее по его приказу вперед уползли саперы, делая проход в колючих заграждениях и проверяя его на отсутствие мин. Когда был готов, о чем доложил вернувшийся посыльный, последовала негромкая команда «вперед». Батальон втянулся в заграждения.

Когда с оружием наизготовку почти миновал их, в роте капитана Матвиенко, шедшей замыкающей, один из бойцов зацепился по неосторожности за колючую проволоку и, пытаясь вырваться, привел в движение подвешенные к ней консервные банки. Их лязг всполошил фашистов, те открыли беспорядочный огонь по этому участку.

На то время передовые подразделения штрафбата уж преодолели первую траншею противника, в которой почти не было солдат – они грелись в блиндажах и землянках. Тех же, кто дежурил в окопах, застав врасплох, перекололи финками и ножами.

Теперь следовало обозначить и себя, чтобы отвлечь внимание выскакивающих из укрытий фрицев от попавших в беду товарищей. Все кто был ближе, практически без команды, открыли по ним огонь.

Взвод огнеметчиков выпустил несколько мощных огневых струй по скоплениям немцев и выходам из блиндажей. Первый раз в жизни Александр увидел заживо горящих и безумно орущих людей. Жуткое было зрелище.

Как и его разведчики, он бил по врагам из ППШ*, метнул гранату в стрелковую ячейку и проломил прикладом голову выскочившему из землянки фашисту.

Рота Матвиенко, потеряв нескольких бойцов, все-таки пробилась к основным силам батальона. В других же, прорвавших оборону ротах, потерь не было совсем.

Далее комбат поставил перед Пыльцыным задачу, переместить разведвзвод в арьергард. Это показалось лейтенанту ответственней, его решения становились более самостоятельными.

Отделенными у него были штрафники Рябов, Кебич и Вознесенский, назначенные до прихода Александра. Рябов, в прошлом старший лейтенант, командовал ротой автоматчиков и в ходе боя не удержал занимаемую позицию. За это командиром дивизии был направлен на три месяца в штрафбат с лишением офицерского звания и наград.

Бывший летчик-истребитель майор Кебич совершил рукоприкладство в отношении старшего начальника, за что приговором военного трибунала был осужден на пять лет лишения свободы, с заменой наказания месяцем штрафбата. Ну а инженер -майор Вознесенский попав в окружение и выйдя из него, после проверки в СМЕРШЕ тоже попал в трибунал, получив восемь лет, замененных двумя месяцами штрафбата.

Остальных своих разведчиков Александр знал только в лицо, да и то не всех. Времени для знакомства не было.

Немцы так и не поняли, какими силами русские прошли через их участок обороны и в дальнейшем, столкнувшись с каким – либо их подразделением в панике кричали «рус партизанен!». И как потом в штрафбате узнали, эта паника имела основания. В партизанских отрядах и бригадах на территории Белоруссии действовали более трехсот пятидесяти тысяч бойцов.

Не было известно, на каком участке фронта преодолели немецкую линию обороны лыжный батальон. С ним бойцы Осипова пока не встретились. Приходилось действовать самостоятельно.

Разгромив крупный фашистский штаб в деревне Мадора и подорвав встретившийся по дороге рельсовый путь, к рассвету штрафбат приблизился с северо – западу к Рогачеву, перерезав развилку шоссе на Жлобин и Бобруйск.

Как впоследствии выяснилось, сутками позже лыжники прорвали немецкую оборону в другом месте – севернее Нового Быхова. А затем туда же, в результате смелого маневра, вышел и один из полков их дивизии. Соединившись, они перерезали железную дорогу Рогачев – Могилев и шоссе Рогачев – Новый Быхов. Группировка противника оказалось изолированной с севера.

Между тем, ранее подвинувшись еще ближе к Рогачеву и не встретив других подразделений прорыва, Осипов по рации связался со штабом армии, доложив обстановку.

Учитывая, что силами только его, пусть и офицерского батальона города не взять, оттуда поступил приказ действовать по запасному варианту – отойти в леса и действовать по тылам противника. Это и было сделано.

Панику в стане врага штрафники посеяли большую.

Батальон действовал и группами и собираясь в один, достаточно мощный кулак. Его мелкие группы уничтожали артиллерийскую и другую технику противника. Захваченные орудия, перебив их прислугу, разворачивали в сторону заметных скоплений фашистов, его складов и других объектов.

Среди штрафников имелись артиллеристы с танкистами. Поэтому произвести несколько залпов не составляло труда. Затем эти орудия и минометы взрывали или приводили в негодность другим способом.