Искупительный грех

И с каждым днем ей все больше хотелось быть к нему ближе. Она и боялась и желала, чтобы он обнял ее крепче. И даже самой себе она запрещала вспоминать о его поцелуе. Линда не понимала, почему он больше даже не пытается ее поцеловать. А потом с непонятной грустью осознавала, что ей нечем привлечь этого мужчину. Она тощая и плохо одета. Но самое главное - она беременна. Кто захочет беременную женщину. Но это было и к лучшему. И все же эти мысли не давали ей покоя.

И настал такой момент, когда чувства переполнили ее. Линда уже почти решилась сама поцеловать Яна. Коснуться его губ своими, почувствовать их теплое твердое прикосновение, как тогда, на его крыльце. Но потом струсила. Испугалась собственных мыслей и желаний, и все на что оказалась способной это скользнуть губами по его щеке и молиться, чтобы Ян ничего не понял и не заметил.

Но его взгляд сказал ей о том, что он все почувствовал. Ей бы испугаться того огня, что разгорелся в его взгляде. А она наоборот замерла в ожидании. А потом долго не могла успокоить собственное сердце, когда он вышел за дверь.

- Линда, иди сюда.

Линда вздрогнула, словно очнувшись, и только теперь поняла, что как дурочка смотрит на него, позабыв о том, что зашивала платьице Сары, пока Ян работал. А теперь он смотрел на нее, протянув к ней руку, приглашая ее присоединиться к нему на диване.

И она пошла не задумываясь. Еще недавно она бы ощутила, как неприятный холодок ползет по спине, а страх затмевает разум липкой пеленой. А сейчас только сердце на секунду сбилось и продолжило свой ритм. И тепло. Непривычное, но приятное тепло охватывало тело с каждым шагом. Линда присела рядом, почти касаясь ноги Яна своим бедром. Он, как делал в последнее время постоянно, словно угадав ее желание, приобнял за плечи и притянул к себе ближе, позволяя впитывать его силу и надежность.

- Как ты? Устала? - спросил он.

- Немного. Но это приятная усталость. Хорошо, что мне разрешили встать с постели.

- С условием, что ты не станешь переутомляться. - напомнил он.

- Я всего лишь приготовила вам ужин. Мне хочется заботиться о детях и о…

Она замолчала, чуть не сказав то, что было на уме. В последнее время она стала неосмотрительной. Теряла бдительность, и иногда готова была ляпнуть все, что в голову взбредет. Раньше это ей стоило слишком дорого. И она научилась тщательно взвешивать то, что говорила.

Но было поздно, Ян все равно понял все. Он отстранился от нее, обхватил ее лицо теплыми шершавыми ладонями, и заглянул в глаза.

- Обо мне? - напрямую спросил он. - Ты хотела бы заботиться обо мне?

Линда могла бы уйти от ответа. Но не смогла. Ян смотрел на нее по-другому. Словно это не он все это время давал им надежность, заботился о них, обустраивал их дом. И вовсе не он непостижимым образом завоевал доверие детей, давая им возможность радоваться, и открыто наслаждаться детством. Буд-то это она сделала так много, что не хватит и жизни, чтобы расплатиться.

Линда не смогла ответить словами, все еще не чувствуя в себе такой смелости, но кивнула и закрыла глаза.

- Посмотри, Линда. Посмотри на меня.

Она подчинилась. И увидела все по его лицу. И то, что ошибалась, когда думала, что не привлекает его. И еще поняла, что сейчас он ее поцелует. Все смешалось в ее голове. Она и хотела этого и волновалась. Под его пристальным взглядом, Линда облизала губы и увидела, как дрожь прошла по его лицу. Как вспыхнули его глаза. Ян медленно, так медленно приближался, что она вцепилась в его плечи пальцами, не торопя, но и не останавливая. А потом он ее поцеловал. Как тогда, на своем крыльце. Именно так, как она хотела. Сначала медленно и осторожно. И постепенно усиливая нажим. Ян одной рукой обхватил ее талию и придвинул к себе ближе, а другую руку положил ей на затылок. Согревая и едва заметно поглаживая кожу на шее. А уже в следующее мгновение Линда почувствовала, как его язык раздвигает ее губы, и она открылась, принимая и позволяя. Что творилось с ней, Линда не понимала. Сердце заколотилось, как от страха, но она не боялась. Только все сильнее цеплялась пальцами за плечи Яна, ища поддержки. И он все понимал. Он держал ее крепко, но не причинял боли. И целовал, то напористо и сильно, то ненадолго отступая, когда чувствовал, что слишком спешит. А Линда теряла голову, теряла время и сознание. Она не помнила, что так бывает. Что можно столько чувствовать, от поцелуя. А знала ли она вообще?

Стало горько от того, что она не знала, как бывает горячо и сладко от поцелуя. И голова шла кругом, только от ощущения поглаживания на шее. И что можно не бояться силы, которая была в ругах этого мужчины, и не сжиматься в ужасе, от прикосновения этих рук. Было слишком много, и горечи и сладости, и, переполнив ее до краев, эта смесь выплеснулась наружу тихим всхлипом. Ему в губы, влажным вздохом.