Искупление

– Коррадо тебе еще не рассказал? – удивился Сал. – Я попросил его забрать тебя вместе с собой. Я с огромнейшим пониманием отнесся к твоей, гм, ситуации, но пора начинать строить жизнь и здесь. Теперь твоим домом является Чикаго. Этот город всегда ждал тебя.

– Но прошел всего лишь…

– Прошел целый месяц, – многозначительно заметил Сал. – Тебя там ничто не держит.

Кармин прекрасно знал, что спорить с Сальваторе было бесполезно. Если он принял решение, то ничто не могло его изменить.

– Да, ладно. Хорошо.

– Я рад, что мы договорились, – сказал Сал. – С нетерпением буду ждать твоего прибытия, Principe. Попроси Коррадо перезвонить мне, когда он проснется. Buon Natale.

Закончив разговор, Кармин выглянул из комнаты, переживая из-за того, как много слышала Хейвен. Он нахмурился, увидев пустующее фойе.

Она не дождалась его.

* * *

– Как он?

Оторвавшись от бумаг, разложенных на его столе, Винсент посмотрел поверх очков на своего сына. Зайдя в кабинет отца, Кармин опустился в кожаное кресло. Ссутулившись, он попытался казаться беспечным, однако Винсент заметил в его глазах искреннее беспокойство.

– Твой дядя?

– Да.

– Он… он еще восстанавливается, – ответил Винсент. – Он пришел в сознание всего лишь несколько недель назад. И было бы лучше, если бы он оставался дома.

– Он поправится?

– Ты же слышал свою тетю. Она сказала, что он…

Кармин моментально перебил отца.

– Я слышал, но я не ее сейчас спрашиваю. Я задаю вопрос тебе.

Отложив бумаги, Винсент облокотился на спинку своего кресла. Сняв очки, он потер уставшие глаза, в то время как его сын молча ожидал его ответа. Кармин перекатывал на ладони скомканную визитку, перекидывая ее из одной руки в другую.

– Коррадо пережил клиническую смерть. Человеческое тело способно вынести многое, но наш мозг достаточно уязвим. Если клиническая смерть длится более трех минут, то у человека в случае благоприятного исхода остается крайне мало шансов на полное выздоровление.

– Как долго она длилась у Коррадо?

– Четыре минуты.

Казалось, Кармин лишился дара речи – он открыл рот, однако ему не удалось произнести ни слова.

– Я не настаиваю на том, что он не сможет выздороветь, – продолжил Винсент, не желая пугать сына, однако он не мог лгать. Не мог приукрашивать действительность. – Я говорю лишь о том, что пока что слишком рано делать выводы. На данном этапе мы не сможем сказать, с какими последствиями Коррадо может столкнуться в будущем.

– Ты имеешь в виду повреждения мозга?

– Да, но дело не только в этом, – ответил Винсент, вновь рассеянно просматривая бумаги на своем столе. – Смерть меняет людей, сын. Когда мы в полной мере осознаем то, насколько мы смертны, мы, как правило, начинаем иначе смотреть на мир. То, что некогда казалось таким важным, может утратить всяческий смысл, и людям бывает трудно принять подобные перемены. Мы радуемся, когда нам удается спасти человека, когда нам удается сберечь чью-то жизнь, но порой просто необходимо остановиться и подумать о том, какой ценой все это дается. Не отсрочиваем ли мы неизбежное? Не вмешиваемся ли мы тогда, когда не имеем на это никакого права? Не пытаемся ли мы обмануть судьбу? Мы желаем того, чтобы все эти люди были

живы, но мы должны принимать во внимание и то, что, возможно, для них самих будет лучше… уйти.

Посмотрев на своего сына, Винсент осознал, что сказал лишнее. Кармин ошарашено и настороженно смотрел на отца, открыв от удивления рот.

– Это всего лишь размышления, – сказал Винсент, идя на попятную. – Я жутко устал и переволновался, и уже сам не понимаю, что говорю. С твоим дядей все будет в полном порядке, Кармин. Он опроверг все постулаты медицины уже только тем, что вообще очнулся, поэтому он вполне себе может продолжить в том же духе. К тому же, как пишут в прессе, он сделан из кевлара.

– Слышал такое, – сказал Кармин. – Мама пыталась держать нас подальше от всего этого, но мы с Домом часто видели в Чикаго газетные заголовки. Коррадо Моретти – киллер из кевлара… арестованный десятки раз, но так и не осужденный ни за одно из своих преступлений.

– Предполагаемых преступлений, – заметил Винсент. – Я уже сбился со счету, сколько раз ему удавалось избегать того, что явно утянуло бы его на дно.

– Это же хорошо, – сказал Кармин. – Раз уж ему так хорошо удается опровергать обвинения, то вам обоим, вероятно, удастся избавиться от обвинений, связанных с нарушение закона об организованной преступности. Одной проблемой меньше.

– Хорошая мысль, но все не так просто, – ответил Винсент. – Сторона обвинения настояла на том, чтобы наши дела рассматривались отдельно, поэтому, полагаю, мне придется выпутываться самостоятельно.

Кармин начал было отвечать отцу, однако сделать это ему помешал внезапно раздавшийся голос. Замерев, Винсент посмотрел за спину своему сыну и увидел Коррадо, стоявшего в дверях его кабинета.

– У тебя все будет в полном порядке, – твердо сказал Коррадо.

– Думаешь? – спросил Винсент.

Коррадо едва заметно кивнул.

– У нас обоих все будет в полнейшем порядке.