Искупление

— Влюблён в этот город! — улыбаясь, ответил Гаспар в подставленный журналисткой микрофон. — Я бывал здесь, но давно.

— Я так понимаю, в этот раз визит в Испанию не связан с делами? Исключительно отдых?

— Нет, я пытаюсь совместить!

— Мне известно, что один из членов семьи Эскалант, а именно Виктор Эскалант, является вашим другом. Так ли это?

— Совершенно верно. Мы учились вместе.

— Вашу дружбу не испортила связь вашей невесты с наследником титула гранде?

Я заскрежетала зубами и крепче сжала руку Гаспара.

— Разве есть люди без прошлого? — невозмутимо ответил тот. — Это было до знакомства Златы со мной. Я думаю, не разумно обращать внимание на то, что остаётся просто воспоминаниями.

— Ответ истинного дипломата! Спасибо! — острый взгляд журналистки обратился в мою сторону.

— Госпожа Бронских, скажите, вы с Маркусом Торо остались друзьями?

Моя улыбка стала обворожительной:

— Мы никогда друзьями с ним не были, и я уверена, что и не будем.

— А как насчёт Виктора Эскаланта? Какие отношения у вас сейчас с ним?

Я почувствовала ободряющее пожатие моей руки Гаспаром.

— С таким человеком, как он, сложно дружить, особенно если ты не принадлежишь к мужскому полу.

— О, понятно! — засмеялась репортёр, явно разочарованная моими ответами.

— Вы прекрасно выглядите! Кто ваш дизайнер?

— Благодарю, это Кристиан Диор.

Прежде чем на импровизированной сцене появились хозяева праздника, мы успели дать ещё пару интервью и раз сто попозировать фоторепортёрам. Гаспар учтиво дождался пока ко мне подойдёт тётя и отправился на беседу с какимто важным гостем.

— Как ты, милая? Видела сегодняшние газеты… — сочувственно спрашивала Тесса.

— Нормально, тётя. Я уже привыкла, — солгала я. — Лучше скажи, как обстоят дела с опекой?

Глаза Тессы засияли:

— Прекрасно, милая. Я вчера была в приюте и познакомилась с прекрасным мальчиком. Ему чуть больше годика и… он просто невероятный! На мои глаза навернулись непрошеные слезы, и я обняла свою единственную родственницу:

— Скоро у меня будет братик! — шепнула я и ободряюще сжала её тонкие руки.

Тётка приложила палец к своим губам, давая понять, чтобы я держала пока это всё в секрете. В ответ я понимающе подмигнула!

— О чёрт! Где ты оторвала такие ботильоны! — воскликнула Мари, подошедшая ко мне под руку с Эйдом.

— Ну конечно, кто о чём, а Мария об обуви! — пробурчал Адриан, целуя меня в щёку.

Я засмеялась и обняла каждого по очереди, ответно поцеловав их:

— Ты ещё не привык к этому?

— Надеюсь, и не привыкну! — ответил Эйд и, притянув невесту к себе за талию, поцеловал в висок.

— Он такой милый! — смутилась счастливая Мария.

— Вы оба такие! — я не могла отвести от влюбленных друзей восхищённого взгляда.

— Не могу не согласиться! — раздался за моей спиной голос Себастьяна Эскаланта, и я резко обернулась.

Улыбка моя вмиг исчезла:

— Добрый день!

— Мы за напитками! — провозгласила Мария и уволокла недовольного Эйда.

— Почему я вызываю у тебя всегда только негативные эмоции? — улыбаясь, подошёл ко мне старший сын герцога.

— Ты в самом деле хочешь это услышать?

Он было склонился к моей щеке, но я отстранилась.

— Не стоит соблюдать эту традицию! — запротестовала я. — Иначе завтра появится статья, что я умудрилась закрутить роман и с тобой, Себастьян.

Он рассмеялся.

— Так, значит, тебя всё ещё волнует, что о тебе говорят?

— Это волнует даже тех, кто яро отрицает.

— Например, мой братец?

— Его особенно.

Себастьян взирал на меня своим пронизывающим взглядом и вдруг серьёзно сказал:

— Честно говоря, я сам был очень удивлён, когда он поверил этому идиоту.

Я выдохнула и нетерпеливо похлопала себя по ноге перчатками:

— Разве ты не должен быть сейчас со своей семьёй? Объявлять о начале охоты?

Улыбка растянула его красивые губы:

— Никогда не поздно изменить традиции.

— А, понятно! — я закусила губы, обводя глазами толпу гостей, чтобы хоть как-то отвлечься.

Но тут мой взгляд непроизвольно замер на красивой мужской фигуре в тёмно-сером длинном сюртуке и высоких сапогах. Виктор Эскалант, улыбаясь, давал интервью. А на его руке повисла высокая блондинка в ярко-красном платье и белом манто. Эллис Мартин выглядела неуместно нарядно, будто собралась на премьеру спектакля, а не на прогулку верхом.

— Я понял, почему он так легко поверил этой жёлтой прессе, — раздался надо мной голос Себастьяна, который явно заметил мой взгляд. — Просто ему так легче было это всё пережить. Ненавидеть гораздо легче, чем любить того, кого нет рядом.

— Философия, достойная Канта! — буркнула я, но когда повернулась к Себастьяну, то поняла, что он уже ушёл.

Как не хочется признавать, но он прав. И теперь понимаю, как сильно я ненавижу этого эгоистического мерзавца! Он сломал мне жизнь и даже не попытался разобраться, извиниться. А делал всё хуже и хуже! Оставшись одна, я направилась к столам с горячими напитками.

Тут я заметила, что ко мне направляется Маркус Торо с дурацкой улыбочкой на губах. Пути отхода были перекрыты: я была одна в окружении репортёров.

— Я думал, ты не осмелишься прийти! — нагло заявил он, так же нахально склонился к моей щеке, но я удачно потянулась за чашкой горячего глинтвейна.