Искупление Атлантиды

Он стоял тут, улыбаясь, как дурак, пока рука не коснулась его плеча. Он обернулся, руки автоматически потянулись за кинжалами, которые он оставил в комнате. Трудно было скрыть кинжалы в смокинге, но без них он чувствовал себя беззащитным и брошенным на произвол судьбы.

Маленький человек, одетый в смокинг, стоял там. Тот самый, из телевизора. Чувство собственной важности сочилось из всех его пор.

— Мистер Бреннан? Я доктор Литтон. Так рад, что, наконец, познакомился с вами лично.

Бреннан пожал руку человека.

— Доктор Литтон. Сожалею, что мы опоздали на вашу вечеринку. Мы хотели выкроить немного времени для себя. Конечно же, вы понимаете.

Он поискал взглядом Тиернан, нуждаясь в ней, чтобы успокоить себя, зная, что она по-прежнему в поле зрения. Литтон проследил за его взглядом.

— Ах, да, журналистка. Госпожа Баум. Я не понял, что она с вами.

— Она, несомненно, со мной, хотя я не понимаю, каким образом это может иметь к вам какое-то отношение, — сказал Бреннан резким и угрожающим тоном.

— О, нет, никоим образом. — Литтон попятился на несколько шагов, держа руки перед собой. — Сейчас я должен выступить с небольшой речью, но я поговорю с вами в ближайшее время. С нетерпением жду момента, когда завтра смогу показать вам нашу лабораторию.

— А я с нетерпением жду момента, когда же ее увижу. Мне будет очень интересно узнать, что вы надумали относительно моих десяти миллионов долларов.

Литтон занервничал, отводя взгляд.

— Ах, да. Мы обязательно покажем вам как можно больше.

Бреннан посмотрел вслед удаляющемуся доктору и затем повернулся, чтобы разыскать Тиернан, обратив свое внимание именно туда, где она стояла до этого, как будто она была маяком для его души, указывающим путь домой. В этом своем красном платье она светилась, словно драгоценный камень среди толпы черных вечерних нарядов. Один из мужчин, окружающих ее, что-то сказал, и Тиернан рассмеялась, откинув голову назад. Бренан смотрел на нее, снова и снова удивляясь силе страстного желания, что завладевало им.

Желание сделать ее своей.

На ночь, на год, на целую вечность.

Его.

Он направился к ней, но остановился, когда раздался отвратительно визгливый шум, а затем голос Литтона усиленный электронной акустической системой, забренчал по всей комнате.

— Эта штуковина включена?

Все засмеялись и повернулись к трибуне, а Тиернан стала пробираться сквозь толпу к Бреннану. Он почувствовал давление в груди и понял, что стоял, затаив дыхание, как если бы нуждался в ее присутствие даже для того, чтобы вдохнуть. Она, наконец, подошла, и он притянул ее к себе, отчаянно желая ощущать ее рядом с собой.

— Мне просто не нравится внешность этого человека. Знаю, что это глупо, но я научилась доверять своим инстинктам, — пробормотала она на ухо Бреннану. От этого штаны на известном месте натянулись значительно сильнее.

Сосредоточиться. Он должен сосредоточиться. На миссии, а не на изгибах ее тела. Она говорила о Литтоне.

— Согласен, — сказал он. — Будет интересно увидеть, как твой Дар реагирует на его речь.

Литтон поправил галстук, микрофон и отрегулировал стойку под свой рост.

— А теперь вы меня слышите?

После бессвязных смешков в большинстве своем опьяненной толпы, Литтон продолжил:

— Я знаю, что уже поздно, и нам всем надо отдохнуть перед завтрашним днем, заполненным заседаниями, но я хотел бы воспользоваться моментом, чтобы поприветствовать всех вас на первом ежегодном совещании Международной Ассоциации Сверхъестественной Нейробиологии.

Разрозненные приветственные восклицания раздались от ученых, которые потом выглядели несколько сконфуженными, будто их поймали за чем-то предосудительным.

— Полагаю, в нейробиологии обычно не слишком любят приветственные восклицания, — прошептала Тиернан с улыбкой, тронувшей уголки ее прекрасных губ.

Бреннана отвлекла мысль о дегустации ее рта, и он пропустил мимо ушей несколько предложений. Или минут. Когда он снова обратил внимания на ученых, Литтон завершил свои разглагольствования.

— Захватывающие достижения в области науки на сегодняшний день и на благо нашего будущего. Спасибо.

Все поприветствовали его одобрительными возгласами и зааплодировали, а лоб Литтона вспыхнул ярко-красным цветом, когда он купался в одобрении своих коллег.

— Это не ложь, — сказала Тиернан, хмуря брови. — Он считает, что все, что бы он ни собирался сотворить — захватывающее открытие.

— На благо нашего будущего? — язвительно спросил Бреннан.

— На благо будущего определенных людей. Возможно, одержимых жаждой власти вампиров, на которых он работает. — Она повернула голову, украдкой разглядывая комнату. — И если уж речь зашла об этом, я собираюсь пойти и найти кого-то, кто бы пригласил меня потанцевать. Посмотрим, что я сумею разузнать.

Бреннан услышал низкий рычащий звук и понял, что он шел из его горла.

— Я не могу позволить…

— Позволить? — мило переспросила она. — Извини?

Он проглотил осколки стекла, которые каким-то образом обосновались в его горле, и попытался снова.

— Если ты пойдешь, то это будет очень трудно для меня.

Сострадание смягчило ее лицо.