Искупленный (ЛП)

Теодор одет в обычную одежду, потому что ему не предложили пару одинаковых пижам Зандеров. Он пытается скрыть, что хмурится из-за своего нового прозвища, но я этого не замечаю. Честно говоря, у Теодора была не самая лучшая ночь после того, как Лиам при всех прозвал его Тедди.

— Как чертов бурундук. Как мило. — Марко хмыкает за столом рядом с моим.

Теперь, когда я смотрю на Теодора, он действительно похож на него своими полными щеками, каштановыми волосами и миндалевидными глазами.

— Хороший глаз, — я подмигиваю ему.

Электрические голубые глаза Стеллы переходят с ее парня на Марко.

— Или Теодор Рузвельт.

— Которого также зовут Тедди. — Ухмылка Марко расширяется, когда Стелла обращает все свое внимание на моего племянника.

Тедди стоит с открытым ртом, наблюдая за битвой Стеллы и Марко. Я наполовину ожидал, что новичок выбежит за дверь после того, как Лиам допрашивал его ранее с помощью Ноа и Джакса, но он выстоял.

— Не волнуйся об этом, детка. Прозвища всегда приветствуются, — Тедди закидывает руку на плечо Стеллы.

Челюсть Марко подергивается. Может, мне пора поговорить с племянником о его маленькой влюбленности в Стеллу? Прошли годы, а он до сих пор не сделал ни одного шага. Неправильно раздражаться из-за того, что он не сказал ей ни слова, разве что передал рождественский подарок от Слейдов. Но теперь, когда я думаю об этом, возможно, это был подарок от него, судя по тому, что оберточная бумага была сделана наполовину. Моя сестра никогда бы не завернула что-то подобное.

Интересно. Очень интересно.

— Никто не называет мою дочь «детка» в моем присутствии. Попробуй еще раз, когда вы оба не будете подростками, — Лиам встречает смертельный взгляд Марко, когда убирает руку Тедди с плеч своей дочери. Он пихает свой телефон в руки Тедди и прижимает Стеллу к себе.

— Папа, нам шестнадцать, — Стелла закатывает глаза.

Лиам гладит Стеллу по голове.

— Разве я сказал подросток"? Я имел в виду, попробуй еще раз, когда станешь пенсионеркой. По крайней мере, меня к тому времени уже не будет на этой планете.

Джакс гогочет в углу с Еленой, а Ноа улыбается. Даже после стольких лет мы все еще кучка клоунов, которые издеваются над следующим поколением, а не друг над другом.

Хлоя перехватывает мое внимание, когда наклоняется ко мне через плечо и шепчет на ухо:

— Я наконец-то закончила упаковывать последний подарок. Операция "Северный полюс" началась.

Она ставит свою чашку с гоголь-моголем на стол, а затем перебирается ко мне на колени.

Я обхватываю ее руками.

— Почему ты не приняла мое предложение помочь?

— Потому что ты не можешь завернуть подарок, чтобы спасти свою жизнь.

Ах, как племянник, как дядя.

Она шевелит руками перед моим лицом.

— На чердаке достаточно подарков, чтобы соперничать с магазином игрушек, а мои пальцы разодраны в клочья. Мне кажется, что я заслужила отказ от ответственности. Я не ожидала, что ты захочешь создать свою собственную армию детей.

— Ну, ты же любишь заниматься сексом, — я подмигиваю.

— Я не могу отвечать за свои гормоны. Я должна была выйти замуж за кого-то менее привлекательного. Мое влагалище в конце концов поблагодарило бы меня.

— Я немного оскорблен, но в то же время меня это забавляет.

— Мамочка, у меня животик болит, — маленький голосок хнычет рядом с нами.

— Кстати, о нашей армии, — усмехаюсь я.

Мы оба смотрим на Оливию, самую младшую из наших троих детей. Она смотрит на нас большими карими глазами, обрамленными темными ресницами. Она каким-то образом умудрилась испачкать всю свою пижаму зеленой глазурью. Настоящее место преступления — ее рот, который окрасился в зеленый цвет, как у Гринча.

— О, Боже. Это будет неприятно отмывать перед съемками, — простонала Хлоя.

— Может быть, мы можем посадить ее рядом с елкой и притвориться, что она украшение?

Хлоя фыркает. Она передает Оливии чашку с водой, чтобы та попила.

— Папочка! Кажется, мы видели Санта-Клауса! — Серена, наш средний ребенок, бросается ко мне на колени, заменяя место Хлои.

Я обнимаю ее.

— Правда? Вы были достаточно милы, чтобы предложить ему печенье?

— Нет! Мы занервничали, — кричит Камило, наш старший.

— Хо, хо, хо, — Джеймс Митчелл окликает нас сзади.

Я поворачиваюсь, оценивая его премиальный костюм Санта-Клауса. Каждый чертов год он надевает этот костюм с улыбкой. Удивительно, что младшие не догадываются, кто он такой. Несмотря на то, что Марко, Стелла, Лео и Леннокс старше и, кажется, не удивлены его появлением, малыши приходят в ярость.

Гостиная превращается в мош-пит из кричащих детей, размахивающих в воздухе покрытыми льдом руками.

— Смотрите, кто это! — Лиам хлопает в ладоши, надев свою эльфийскую шляпу.

Черт, ему действительно нравится устраивать праздничные торжества. Он драматично разворачивает список.

— Итак, кто был непослушным в этом году?

— Не я! — улыбается моя маленькая племянница.

— Не я! — говорят Оливия и Серена.

— Я только один раз украл лишнее печенье, — вклинивается Камило.

Глаза Лиама встречаются с моими. Ему не удается скрыть свою широкую улыбку.