Искушай меня снова

В комнате было почти темно, только в камине потрескивали угольки. Он с трудом оторвал взгляд от мягкой пышной кровати. Он снова хотел разбудить в ней бешеную страсть. На этот раз он войдет в нее, разделит с ней наслаждение, навсегда связав ее с собой. Желание было таким сильным, что он в изнеможении опустился в кресло посреди комнаты.

Кейт взяла с камина свечу и наклонилась, чтобы зажечь ее от головешки. Блики пламени плясали в ее золотистых волосах, ему хотелось выдернуть шпильки и дать им рассыпаться по плечам.

Она подошла к столику у кровати, от свечи зажгла керосиновую лампу и поставила на подоконник третьего окна. Это был знак для Ашрафа. Первое окно означало, что статуэтка находится в кабинете Дэмсона. Второе – в его комнате. Третье – в его спальне. Четвертое, и последнее – где-то в другом месте в замке и что Ашраф должен дождаться хозяина в конюшне.

Гейб был бы счастлив, если бы под этим предлогом мог оставить ее.

Свет лампы подчеркивал линии фигурки Кейт. Она, словно забыв о нем, смотрела в темное окно.

У них все получилось. Теперь оставалось ждать.

– Кейт! – окликнул он ее. Она не ответила.

Он подошел к ней, положил руки на плечи. Он боролся с желанием обнять ее, погладить грудь и бедра, ощутить тепло ее тела.

– Кейт, пойдемте.

Она наклонила голову, и когда он повернул ее к себе, то заметил в ее глазах слезы.

Она попыталась отвернуться, но он удержал ее. Обычно женщины используют слезы, чтобы манипулировать мужчиной. Только не Кейт. Его красивая, сильная, неприступная Кейт.

– Что случилось? – выдохнул он. – Почему вы плачете?

Она отвернулась.

– Ничего.

Он взял ее лицо в ладони и приподнял:

– Скажите мне. Пожалуйста.

В ее зеленых глазах затаилась боль. Поколебавшись, она быстро проговорила:

– Я так и не попрощалась с ним. С отцом.

Гейб опустил голову.

– То, что произошло в Каире, моя вина. Можете ненавидеть меня, только не плачьте.

– Я ненавидела вас четыре года назад. В то утро, когда отец уехал, покинув нас с сестрой.

Он нахмурился, вспомнив то солнечное утро. Он не попрощался с ней и теперь раскаивался.

– Я знаю. Вы не хотели видеть меня.

– Я не хотела видеть отца. – Кейт судорожно сглотнула. – Была зла на него. Он стучался ко мне, но я не вышла, не обняла его, не пожелала удачи. Не сказала ни единого доброго слова. – Голос ее дрогнул, и по щеке скатилась слеза.

Исполненный нежности, Гейб обнял ее, погладил по волосам.

– Вы были ребенком. И отец это понимал.

– Это все мое упрямство.

– Вы были ребенком, – повторил Гейб. – И не должны себя винить. Я знаю, как вы любили его...

– Недостаточно сильно, – выкрикнула она.

– Вы обожали его. Из любви к нему готовы были отдаться мне. Желали мне смерти за то, что я собирался его увезти.

«Я проклинаю вас, Гэбриел Кеньон. Проклинаю вас навсегда. Желаю, чтобы вы погибли в джунглях!»

Ее ресницы опустились, словно под тяжестью воспоминаний. Он пожалел о сказанном. Они могли провести вместе ночь. Восхитительную ночь. Вместо этого он всколыхнул ненависть в ее сердце.

– Я должен идти.

– Куда?

– Послежу за покоями Дэмсона. Как бы статуэтка не исчезла.

Кейт схватила его за руку:

– Будьте осторожны.

Он едва не потерял самообладания, столько нежности было в ее голосе. Нежности и тревоги. Неужели она действительно беспокоится о нем?

– А если со мной что-нибудь произойдет, разве вы будете огорчены?

Ее губы приоткрылись, но она так ничего и не сказала. Даже не шелохнулась. Просто смотрела на него. И его зеленые глаза горели страстью. Он чувствовал, как тонет в этом взгляде. Как теряет контроль над собой. Он бросился к ней, прильнул губами к ее губам. Она ответила на поцелуй и прижалась к нему, пылая от страсти.

– Господи, помоги мне, – прошептал он. – Я хочу тебя, Кейт!

Глава 23 ПРЕТЕНЗИИ ОПЕКУНА

Кейт услышала его слова словно сквозь сон. Ей нравилось быть в его объятиях, чувствовать его мускулистое тело. Совсем еще юной Кейт увлеклась Гэбриелом. И все же разум подсказывал ей, что ничего, кроме бесчестья, ее не ждет, если она отдастся ему. Все равно он оставит ее и уедет странствовать по свету.

Ей его не удержать. Она всю жизнь прислушивалась к голосу разума. Так не прислушаться ли хоть раз к голосу сердца? И она прошептала:

– Я тоже хочу тебя, Гэбриел.

Он отпрянул и посмотрел ей в глаза:

– И готова лечь со мной в постель?

– Да, – произнесла она не колеблясь. Он не сводил с нее горящего взгляда.

– На этот раз я буду не только ласкать тебя, Кейт. Ты потеряешь невинность.

– Без всякого сожаления. – Она сняла с него парик и бросила на тумбочку у кровати.

– Прогони меня, ради Бога! Ведь пути обратно не будет.

– Я умру, если ты уйдешь! – Она прижалась к нему. – Не отталкивай меня, Гэбриел. Мне давно не шестнадцать.

– Да, не шестнадцать.

Он стал раздевать ее. Медленно, постепенно. Платье полетело на пол. Потом корсет.

Остались только чулки и белье. Горячие губы коснулись ее груди, сначала одной, потом другой, потом скользнули ниже, к заветному месту. Кейт едва не потеряла сознание. Но Гэбриел вдруг остановился и стал вытаскивать шпильки из ее волос, которые наконец рассыпались по плечам.